Вихри волшебства   ::   Джонс Диана Уинн

— На вот, — буркнул он, сгружая книги на пол возле Тонино. — Дженет говорит, они ничего.

И он подумал, забираясь на другой потрепанный диванчик, что именно так и становятся злыми волшебниками — когда делают добрые дела ради дурных целей. Мур начал ломать голову над тем, как избавиться от опеки над Тонино на завтра.

Мур всегда боялся навещать Габриэля де Витта. Пожилой волшебник был такой старомодный и колкий, и так ясно было видно, что он чародей, и все время надо думать, как себя вести, и все время быть по-старомодному учтивым… Но сейчас-то еще хуже. Как говорил Крестоманси, все девять жизней старого Габриэля покидают его одна за другой. Каждый раз, когда Мура возили навестить Габриэля де Витта, тот казался все старее, слабее и изможденней, и Мур втайне боялся, что вот однажды придет он к Габриэлю и поведет учтивую беседу — и вдруг в самом деле увидит , как старика покидает одна из его жизней. Как не завизжать!

Этот страх был так силен, что Мур едва мог разговаривать с Габриэлем — лишь глядел во все глаза и ждал, когда того покинет жизнь. Габриэль де Витт сказал Крестоманси, что Мур — мальчик странный и скрытный. На что Крестоманси самым что ни на есть ироническим тоном ответил: «Да что вы говорите?»

На самом деле, обижался Мур, это с ним надо нянчиться, и нечего ломать его дух, заставляя сопровождать всяких маленьких итальянцев ко всяким престарелым чародеям. Но придумать, как бы отвертеться от этого так, чтобы ни Милли, ни Крестоманси не разоблачили бы его в ту же минуту, Муру не удалось. Кажется, Крестоманси догадывался, что Мур не вполне честен, еще до того, как тот сам это понимал. Мур вздохнул и отправился спать, надеясь, что к утру Крестоманси передумает и решит послать с Тонино кого-нибудь другого.

Этого не случилось. Крестоманси (в сине-зеленом шлафроке с узором в виде пенных волн) появился в столовой, когда Мур и Тонино завтракали, и сообщил им, что они едут в Далвич поездом в десять тридцать навестить Габриэля де Витта. Потом он вышел, и вбежала Милли, очень усталая, потому что полночи просидела с Дженет, и сунула им деньги на билеты. Тонино нахмурился:

— Я чего-то не понимаю. Леди Чант, разве монсиньор де Витт не был предыдущим Крестоманси?

— Пожалуйста, называй меня Милли, — попросила Милли. — Да, это правда. Габриэль занимал этот пост, пока не решил, что Кристофер готов сменить его, а потом ушел в отставку… А, вот ты о чем! Ты думал, он умер! Ох, нет, нет, вовсе нет. Вот увидишь, Габриэль полон жизни и остроумия, как всегда.

Когда-то Мур тоже думал, будто предыдущий Крестоманси умер. Он думал, что всегда нужно, чтобы предыдущий Крестоманси умер, и тогда на пост заступает следующий, поэтому очень тревожился за нынешнего Крестоманси — а ну как последние две жизни возьмут да и покинут его, и на Мура свалится тяжкое бремя ответственности за использование магии во всей вселенной? Он очень обрадовался, когда узнал, что дела обстоят гораздо проще.

— Только не волнуйтесь, — успокаивала их Милли. — Мордехай Робертс встретит вас на станции, а после обеда отправит обратно на такси. А здесь Том подбросит вас на станцию на машине и встретит с обратного поезда в три девятнадцать. Держи деньги, Мур, и вот тебе еще пять шиллингов — вдруг захотите перекусить на обратном пути, потому что мисс Розали, конечно, очень предупредительна, не сомневаюсь, но о том, какой у мальчиков аппетит, она не имеет ни малейшего представления. Никогда не имела и с годами не меняется. А когда вернетесь, все мне расскажете.

Она нежно обняла каждого и выбежала из комнаты, бормоча: «Ячменный отвар с лимоном, через полчаса жаропонижающее, потом глазные капли…»

Тонино отодвинул чашку с какао.

— Боюсь, меня укачает в поезде.

Так оно и оказалось.