Зверь и скрипка   ::   Фарбажевич Игорь Давыдович

- Это вам за все!

Вольнор со злобой глянул на музыкантов и дал еле заметный знак Волкам.

- Берегись, Антон! - вскрикнула Мария.

Ее крик услышал Снегирь и заслонил собой скрипача. Два острых когтя-ножа вонзили в него с двух сторон Черный и Белый. Певец упал на могильные плиты и замер с удивлением на бледном лице. Анна влетела на кладбище в тот самый миг, когда уже свершилось непоправимое.

- Пой, Ромка, пой! - приказала она петуху, и тот прокукарекал раз, другой, третий...

Вольнор громко взвыл волком, зарычал псом, затрясся козлом и черной струей едкого дыма взвился в рассветное небо вместе с оборотнями.

"КАК ЭТИ ОПИЛКИ НИКОГДА НЕ ВЕРНУТСЯ К КОЛОКОЛУ,

С КОТОРОГО ОНИ СОДРАНЫ,

ТАК ПУСТЬ И ДУША ЕГО

НИКОГДА НЕ УВИДИТ ЦАРСТВИЯ НЕБЕСНОГО!"...

И тут же следом ударила с небес молния и попала прямо в башню Замка. Башня разлетелась на куски, а Черный Ларец разбился вдребезги. Духи Творчества и Любви снова вернулись в людские души, и каждый, у кого они были отняты, почувствовал прилив новых сил, полноту счастья и смысл жизни.

Антон присел на землю и закрыл лицо руками. Он плакал по Снегирю.

К убитому менестрелю молча подошли Мария и бургомистр. Анна печально взглянула на юное лицо. Душа музыканта уже летела к Богу и была не подвластна никому. Но Анна решилась: она вырвала черное перо у петуха и подбросив его вверх, прошептала:

- Лети, верни и оживи!..

Петушиное перо, сделав над их головами три круга, опустилось на грудь Снегиря. И на глазах у всех неподвижное человеческое тело обернулось в птичье.

Мертвый Снегирь лежал на черной обугленной траве. С полуоткрытым клювом, словно не допевший свою песню.

Мария взяла на руки безжизненную пташку и прижала к груди.

Анна же переломила перо, и птичья душа, которая когда-то уступила место человечьей, откликнулась во Вселенной. Птичье тельце вздрогнуло, еле заметно затрепетало крыльями и Снегирь раскрыл глаза.

- Это все, что я могу сделать для него, - сказала Анна.

- Снегирь! - спросила его Мария. - Ты помнишь меня?..

Но птица не понимала человеческого языка. Она приподняла голову, и из клюва донеслось слабое: "Чик-фью-ить..."

Мария протянуло вверх руки:

- Лети и пой!

Снегирь встрепенулся, сел в её ладонях и, взмахнув слабыми крыльями, взлетел над землей.

- Чик-фью-ить! Чи-фью-ить! - все звонче и звонче запел он.

Люди подняли головы и с улыбкой слушали утреннего певца.

- Ку-ка-ре-куу!.. - пропел петух Рома, а с неба пошел снег.

Он падал большими хлопьями, белый, чистый, каждая снежинка была похожа на звездочку, будто это ночные звезды превратились в снегопад...

- С Новым годом! - говорили друг другу горожане: башенные часы Ратуши показывали 31 декабря.

Время вернулось назад, но уже без князя Вольнора.

Снег ложился на крыши домов и карет, на спины лошадей, на деревья. Он покрывал собой старое кладбище, на котором утром кто-то обнаружил новую могилу. Эпитафией ей служила высеченная готическими буквами свежая надпись:

"ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ И УЖЕ НИКОГДА НЕ ВСТАНЕТ КНЯЗЬ В."

Кто он был - никто уже не помнил. Новое утро вычеркнуло это имя из людской памяти.

Снегирь улетел в теплые края. А над городом вовсю били колокола:

- Динь-дон! Динь-дон! - звенели они. - Свадьба в городе! Праздник у горожан! Веселитесь, гости!

Это Антон и Мария все же соединились друг с другом. В прощальной записке, которую сберег бургомистр, Луиза писала Ленарду, что Мария - дочь не его, а погибшего офицера, с которым они не успели обвенчаться. Но, чтоб не была опозорено имя адмирала - её уговорили выйти замуж за молодого человека приятной наружности по имени Ленард. Луиза просила не держать на неё зла, простить и воспитать девочку. Она верит, что он может быть хорошим отцом, так как всегда был очень добр к ней самой.