Генерал Доватор (Книга 2, Под Москвой)   ::   Федоров Павел Ильич

Одного из штабных командиров Доватор тотчас же послал к Тавлиеву с приказанием, чтобы дивизия скорее преодолела открытое пространство, и тут же горячо добавил:

- Скажи, пусть бережет людей. Не вступили еще в бой, а уже несем потери. Не должно этого быть! Я его буду ждать у Палашкина.

Другого командира Лев Михайлович направил в дивизию Атланова с приказом: сообщить обстановку и ускорить темп продвижения вперед. Курганову приказал отвести штаб корпуса в лесок и укрыть под откосом. Впереди уже началась стрельба. В морозном воздухе зашипели пули. Передовой отряд, спешившись, завязал бой на шоссейной магистрали северо-западнее Палашкина.

- Уводи быстро коней! - приказал Лев Михайлович Сергею. Шаповаленко, помоги. Казбеку разотрите ноги спиртом. Не давайте застаиваться, а то пропадет.

Похлопав коня по крупу, Доватор в сопровождении одного командира стал подниматься на отлогий откос, к опушке леса, откуда и решил осмотреть место предстоящего сражения.

Справа от них разгорался бой.

Лев Михайлович, прислушиваясь к выстрелам и приминая ногами ломкую корку хрустевшего снега, шел вслед за штабным командиром в белом полушубке.

Карпенков наблюдал за ними, ожидая, когда подтянут телефонную линию. Он собирался двинуться им вслед.

На опушке леса, куда вышел Доватор, было удобное место для наблюдательного пункта. Вдруг сбоку, с левой стороны, морозная хмарь раскололась бешеной дрожью недалекого пулемета. Лев Михайлович сначала недоуменно оглянулся, а потом прилег на снег. Шедший впереди командир упал и перекинулся на спину.

- Ранен я, - выкрикнул он хрипло.

Карпенков, закусив холодные губы, видел, как Доватор сильным движением рванулся вперед. Видел и фашистский пулеметчик, как темная на снегу бурка медленно ползла к шевелившемуся белому полушубку. Фашист снова нажал спусковой рычаг, пулемет часто загавкал, словно бешеный пес.

- Генерал... - с удушливой хрипотой прошептал Шаповаленко. - Товарищ генерал!..

Проваливаясь по колено в снег, он выбежал на откос. Седые усы рвал ветер. Вокруг него трассирующие пули вспарывали снег калеными строчками, он не дополз до генерала всего четыре шага и замер.

Из разведки вернулись Кушнарев, Торба и Буслов. Услышав одно слово "генерал", Буслов, вскинув на плечо автомат, не пригибаясь и не ложась, разбрасывая валенками снег, добежал до генерала и свалился рядом с ним, изрешеченный пулями.

Теперь уже бил не один пулемет, а несколько.

Карпенков смотрел за всем этим как окаменелый. Он послал за танками. Они шли на левом фланге с дивизией Атланова. Тавлиевцы, узнав о гибели любимого комкора, не маскируясь, во весь рост пошли в атаку на Палашкино. С северо-запада артиллеристы открыли ураганный огонь.

Увидев, что Буслов упал, Захар Торба, туго затянув на шее башлык, никому не говоря ни слова, кинулся в поле.

- Лейтенант Торба, назад!

Металлически твердый голос капитана Кушнарева хлестнул Торбу так резко, что он на мгновение остановился. Услышав повторенную властную команду, он круто повернулся и, закрывая башлыком подбородок, пошел обратно.

- На войне есть дисциплина, лейтенант Торба! - глянув на Захара жестко вспыхнувшими глазами, сказал Кушнарев. Надевая белый маскировочный халат, он повернулся к полковнику Карпенкову и попросил разрешения.

Карпенков, увидев его в халате, молча кивнул головой.

Зайдя с противоположной стороны, разбивая головой снег, Кушнарев то замирал, то вновь полз упорно и настойчиво.

Над серым полем уже хмурились вечерние сумерки.

Капитан Кушнарев, дважды простреленный пулями, завернул холодное, застывшее тело генерала с тяжело раненным Шаповаленко в широкую кавказскую бурку и полз обратно. Истекая кровью, он свалился вне зоны обстрела.