Классический условный рефлекс, Павловская сессия и дрессировка   ::   Гриценко Владимир Васильевич

Что означало в те времена отлучение науки от диалектического материализма? Тогда было всем ясно, какие могли быть после этого сделаны далеко идущие «оргвыводы». Впрочем, и сама Кольцова предложила сделать первый шаг в этом направлении. Она, заключая свое выступление, сказала: «… надо требовать с трибуны этой сессии, чтобы каждый работник народного просвещения был знаком с основами учения о высшей нервной деятельности, для чего надо ввести соответствующий курс в педагогических институтах и техникумах наряду, а может быть вместо курса психологии».

И этого почти не произошло. Я сошлюсь на устный рассказ академика АПН СССР ТА. Власовой, работавшей а начале пятидесятых годов в Отделе науки ЦК партии, которым в то время заведовал ЮА. Жданов, приведенный в своей книге А.В. Петровским и М.Г. Ярошевским. Она говорила, что после «павловской» сессии уже был подготовлен проект документа, который должен был стать основой для постановления, аналогичного принятому в 1936 году по поводу педологии. В частности, в нем содержалось предложение «закрыть» психологию, заменив ее повсюду физиологией высшей нервной деятельности. Документ был представлен на утверждение Сталину. Получив и. просмотрев проект, он сказал: «Нет, психология — это психология, а физиология — это физиология». На этом «научные» проблемы были решены и к ним больше не возвращались.

Ну а зоопсихологию вообще за науку не считали: «Еще один маленький вопрос — относительно зоопсихологии. И.П. Павлов страстно боролся против этой науки, а эта, с позволения сказать, наука, называемая в наше время сравнительной психологией, эволюционной психологией и т. д., существует и преподается в вузах, внося путаницу в головы молодежи. В этих эклектических учениях вначале говорится об учении Павлова, а затем излагаются без имен взгляды Келлера, Клапареда и тому подобных врагов истинного объективного учения Павлова о поведении животных» (Л.Г. Воронин).

Что верно, то верно. Не любил И.П. Павлов зоопсихологии и это видно из воспоминаний А.Л. Чижевского (А.Л. Чижевский — 1897—1964, основатель гелиобилогии, работал в Лаборатории зоопсихологии В.Л. Дурова, а с 1925 по 1931 гг. был ее директором).

«О посещении И.П. Павлова в 1926 году…Мы поздоровались… Я почувствовал его пожатие. Я подал ему письма от профессора А.В. Леонтовича. (Леонтович А. В. — академик АН УССР, профессор физиологии Сельскохозяйственной академии им. Тимирязева, также работал в Лаборатории зоопсихологии В.Л. Дурова).

— Садитесь, — сказал он мне и указал на стул сбоку. Я поблагодарил и сел. Павлов стал читать письмо.

Иван Петрович снял очки, положил их на стол и минуту думал…

— Рад был получить письмо от Александра Васильевича. Человек он милейший и талантливый. Да вот о себе он ничего не пишет. Как он жив — здоров?

— Да здоров, много работает… — ответил я.

— Рад за него, очень рад. Когда вернетесь в Москву — передайте от меня поклон и скажите ему, что Павлов не разделяет его работы у Дурова. Никакой зоопсихологии не существует. Это все выдумки, это — несерьезно. До меня Сеченов, а теперь я более четверти века борюсь за истинную физиологию, без всякой психологии, а Леонтович, человек большого исследовательского дара, работает у Дурова по зоопсихологии. Обидел меня Александр Васильевич, весьма обидел. Так ему и скажите» (Чижевский А.Л. Заметки. Наброски. Воспоминания. Л., 1996).

Надо сказать, что зоопсихология платила И.П. Павлову тем же: «Принцип «условного рефлекса» оказался чрезвычайно плодотворным и дал очень много ценного для физиологии; в особенности метод условных рефлексов полезен, как мы говорили, для изучения рецепторной деятельности. Учение об условных рефлексах — материалистическое учение и прекрасное оружие для борьбы с идеализмом. Однако в пылу увлечения этим высокополезным принципом были наделаны серьезные ошибки.