Дом стрелы   ::   Мейсон А Е

---------------------------------------------

Мейсон А Е В

Дом стрелы



А.Е.В.Мейсон

Дом стрелы

Инспектор Ано

перевод В.Тирдатов

Глава 1

Письма из-за границы

Адвокатская фирма господ Фробишера и Хэзлитта, офис которой располагался на восточной стороне Расселл-сквер{Расселл-сквер - площадь в районе Блумсбери на севере Лондона}, насчитывала среди клиентов многих, чьи предприятия находились во Франции, и очень гордилась этим ответвлением своего бизнеса.

- Оно дает нам место в истории,- часто говорил мистер Джереми Хэзлитт,так как ведет начало с 1806 года, когда мистер Джеймс Фробишер, весьма энергичный старший партнер, организовал спасение сотен британских подданных, задержанных во Франции по указу Наполеона I. Фирма получила благодарность правительства его величества и сумела сохранить установленные тогда связи. Я лично наблюдаю за этой стороной нашей деятельности.

Значительная часть ежедневной пачки писем, получаемой мистером Хэзлиттом, имела на своих конвертах темно-синюю марку Франции. Однако этим утром в начале апреля такой конверт пришел в единственном числе. Адрес был написан незнакомым Хэзлитту тонким неровным почерком, но, увидев на конверте дижонский {Дижон - город на востоке Франции, центр департамента Кот-д'Ор} штемпель, он быстро вскрыл его. В Дижоне у него была клиентка - пожилая вдова миссис Харлоу,- о чьем здоровье в последнее время приходили плохие известия. Письмо было отправлено из ее дома, Мезон-Гренель, но написано не ей. Адвокат посмотрел на подпись.

- Ваберский?- произнес он вслух, нахмурив брови.- Борис Ваберский? Ах да, конечно!

Вспомнив своего корреспондента, мистер Хэзлитт опустился в кресло и начал читать письмо. Первая его часть состояла из сплошных комплиментов, но к середине второй страницы цель автора стала прозрачной, как стекло. Он просил пятьсот фунтов. Улыбнувшись, старый адвокат продолжал чтение, ведя с автором заочную беседу.

Мне очень нужны эти деньги,- писал Борис.

- Не сомневаюсь,- прокомментировал мистер Хэзлитт.

Моя любимая сестра, Жанна-Мари...

- Свояченица,- поправят!- адвокат.

...не проживет долго, несмотря на заботу и внимание, которые я ей уделяю. Как вы, несомненно, знаете, она завещать мне большая долю своего состояния, которая, значит, уже, моя, да? Нужно смотреть на факты глазами. Пожалуйста, распорядитесь спешная почта о выдаче мне небольшой части моих денег и примите мои выдающиеся приветствия.

Хэзлитт широко усмехнулся. В одной из его жестяных коробок хранилась копия завещания Жанны-Мари Харлоу, составленного должным образом ее французским поверенным в Дижоне, где она без всяких условий оставляла каждый имеющийся у нее фартинг племяннице ее мужа и ее приемной дочери Бетти Харлоу. Джереми Хэзлитт едва не уничтожил письмо, уже начав рвать листы, но внезапно передумал.

- Нет!- сказал он себе.- С Борисом Ваберским ничего нельзя знать заранее.- И адвокат запер письмо в своем личном сейфе.

Он был очень рад, что поступил так, когда через три недели прочитал в "Тайме" извещение о кончине миссис Харлоу и получил открытку в траурной рамке, согласно французскому обычаю, где Бетти Харлоу приглашала его на похороны в Дижон. Приглашение было чисто формальным. Даже если бы мистер Хэзлитт выехал немедленно, то едва ли поспел бы к церемонии. Он ограничился тем, что написал девушке несколько строк с искренними соболезнованиями и отправил французскому поверенному письмо, где предоставлял услуги фирмы в распоряжение Бетти.

"Я еще получу известия от Бориса",- думал адвокат и получил их спустя неделю. Почерк автора был еще менее ровным, истерия и негодование произвели чудовищное действие на его английский, к тому же он удвоил свои требования.