ПИСЬМА К РУССКОЙ НАЦИИ   ::   Меньшиков Михаил Осипович

Государство не сможет поменять своей психофизической ипостаси, оно может долго или же недолго болеть при внедрении чужеродных материй.



"Государственный наш быт сложен русскими, а потому и должен черпать свою завтрашнюю силу из того же начала, оставаясь русским и устраняя из своих недр те течения, которые способны его привести к разложению народности, или денационализации"



(Башмаков А. А. За смутные годы. СПб., 1906. С. 22.).



Трансплантация в государство других национальных органов и тканей вызывает не меньшее отторжение и даже смерть, чем это бывает при трансплантации человеку органов другого человека. Бывают удачные национальные трансплантации, но тогда рождается новая нация-гибрид, с новыми свойствами - либо ухудшенными, либо улучшенными. При трансплантационных операциях на человеке, для того чтобы не происходило отторжения, используют специальные препараты, которые как бы обманывают, заставляют тело человека принять чужой или чужие органы. Подобным "препаратом" в национальной политике коммунистов и демократов был интернационализм, которым постулировали миф о дружбе между народами, пытаясь убедить русское тело принять в себя, в свои национальные ткани инородные организмы как свои, уничтожая параллельно якобы вредные, больные русские члены (дворянство, духовенство, русский образованный класс, крестьянство и т. д.). Туман интернационализма быстро рассеивается к концу XX века, поскольку действие всякого, даже и идеологического, лекарства - временно. Сознание нации становится более адекватным жизненной реальности: все меньше желающих быть безвозмездными "донорами".

Весь XX век над русским государством и над русским национальным телом проводили трансплантационные операции: пришивали чужие головы, отводили питательные каналы к другим телам, ампутировали разные части тела, пускали кровь, делали операции на мозге, вычищая (как убеждали) ненужное и вредное, пытались уничтожить душу, и если бы это было возможно сделать хирургическим способом, то непременно бы уничтожили.

Весь XX век мы (нация) лежали на "хирургическом столе", вставая с него только для того, чтобы воевать и трудиться; один за другим инородческие "хирурги" (политики, партийные деятели, экономисты и т. д.) делали нам операции по своему усмотрению. Мы же лежали под наркозом-гипнозом разных политических мифов, по-разному называемых: то демократия и интернационализм, то либерализм, то социализм и коммунизм и т. д.

Мы беспечно потеряли свою национальную свободу, сознательное национальное творчество, свободу воли к самостоятельному мышлению и самостоятельной жизнедеятельности. Мы так ослабли в духовном плане, что перестаем реагировать на окружающий мир, сопротивляться узурпации нашей собственности - государства и наших национальных богатств. Уменьшение реакций на внешний мир - верный признак ослабленной жизнедеятельности национального организма.



"Коренному русскому племени вовсе не все равно, остаться ли наверху или очутиться внизу в государстве." 



(Меньшиков М. О. Письма к ближним. СПб., 1915. С. 187.)



Нация должна быть свободна от инородческого засилья, от всевозможных пут. Все наши силы, много их или мало, должны тратиться только на свои цели и на своих людей. Никто не будет нас образовывать, кормить, защищать - все "чужаки" будут решать проблемы только своих. Если мы не будем иметь возможность все, что мы вырабатываем сами, то есть наш национальный продукт (интеллектуальный или материальный), пускать строго на прокорм, образование, защиту своих ближних, разве мы можем считать себя свободной нацией? Нет, конечно, нет. Мы - нация угнетаемая, угнетаемая нашим же ненациональным правительством и международными финансовыми институтами.