Почему я стал символистом... :: Белый Андрей
Страница: 2 из 69 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЯ хочу рисовать звезды, 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Упражнение в этих играх осознано мною как собственно культура роста моего «Я» ; но я брошен взрослыми в этой своей культуре (выкарабкивайся как знаешь); и когда доктор говорит о том, что я нервный и что от меня надо отнять сказки, я чувствую, что спасительную соломинку игры в образы отнимают извне у меня, и я без нее кинут в бездну невнятицы; если бы взрослые поняли мой детский страх перед отнятием у меня сказки, они бы на своем языке выразили этот страх так: «Он борется за целость „Я“ , за то, чтобы не впасть в нервное заболевание». Шести лет я подслушиваю слова мамы об «этом» моем: « „это“ — болезнь чувствительных нервов». Так на «их» языке; строя символические суждения «нечто багровое», «страна незабудок» и т., д., я учусь не заболеть болезнью чувствительных нервов от яркости неопознанных восприятий , во мне живущих; через 26 лет я узнаю в одном из циклов Штейнера, что эта яркость восприятия угрожала некогда атлантам, и, чтобы темперировать жизнь чувств, с сестринской душой Адама соединился Логос (в духовном мире); следствие этого равновесие в переживаниях докладов органов чувств; так через 26 лет мне открыт подлинный возраст моего «Я» на рубеже третьего и четвертого года; я спасен от разрыва внутренних чувств во мне (или «болезни чувствительных нервов»); акт этого спасения в игре соединения, в символизации, при помощи красной картонки моего, меня рвущего «нечто» ; произнеся «нечто багровое» , я соединил доклады разных министерств моих чувств; в символе-модели преодоление ранних стадий лемуро-атлантского хаоса в нечто конкретно-логическое; об этом моя игра; после символизм, или акты творчески-познавательных действий, приобщающих меня миру Логоса; до-растерзы, хаосы, бред, над которым в игре я поднялся. Так переживался мною конкретно период древнейших культур в становлении самосознающего «Я» ; об этом точнейше я передал в «Котике Летаеве»; «Котик Летаев» берет фразу преодоления древнего ужаса, может быть, Лемурии, в игру: игра в символизации; это результат действий спасения где-то свыше надо мной сходящего Логоса; символ , или третье двух миров, пересечение параллелей в крест с точкой духовного мира в центре: точка вспыхивает; это мое спасенное от разрыва «Я»; «Котик Летаев» рисует ощущение трехлетнего, которому кажется, что его из бредов через печную дыру вынесли в квартиру, где «папа» , и «мама» , и «няня» бегут от «этого» (не логизированного «нечто» ); оно потом дегенерирует в «буку» ; которым пугают меня; но самый страх буки уже не страх, а моя игра в страх; я в символе вышел из страха. Так бы я осветил переживания четырехлетнего «Бореньки» материалом узнаний 30-летнего мужа; познавательные схемы антропософского цикла вполне объясняют мне мой опытный материал в условиях внятного его разглядывания тренированной памятью ( «Котик Летаев» опыт тренировки); но и ясно отсюда: без опытного материала материал антропософских лекций пуст; только в соединении с опытом лекции эти понятны; вне они суть схоластика; чем мудренее, тем мельче схоластика перерождается в корковом слое мозга; антропософ, если он не символист , т. е. если он не умеет производить соединений извне поданного материала с опытом, имманентным жизни его, явление просто чудовищное; а символист, отвергающий логический генезис своих опытных невнятиц, дегенерирует в нервнобольного, если он искренен (Блок), либо в аллегоризирующего стилиста, если он неискренен (Вячеслав Иванов). Но я забегаю вперед. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|