Стальная гвардия   ::   Ротмистров Павел Алексеевич

Ленин выдвинул задачу создания 3-миллионной Красной Армии. Партия в те дни призвала красноармейцев, трудящиеся массы прежде всего на разгром Колчака как главной ударной силы внутренней и внешней контрреволюции.

12 апреля 1919 года в газете "Правда" были опубликованы написанные В. И. Лениным "Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением Восточного фронта", в которых излагалась программа борьбы против колчаковского нашествия. "Надо напрячь все силы, - говорилось в этом документе партии, - развернуть революционную энергию, и Колчак будет быстро разбит. Волга, Урал, Сибирь могут и должны быть защищены и отвоеваны".

Эшелонами и походным порядком с запада в Поволжье и Прикамье прибывали мобилизованные партией тысячи коммунистов, членов профсоюзов, комсомольцев-добровольцев. В прифронтовых районах мобилизацией были охвачены поголовно все коммунисты. На фабриках и заводах ушедших на фронт мужчин заменяли женщины, старики и подростки. Все приволжские города готовились к обороне. Строительством оборонительных сооружений на подступах к Самаре руководил известный впоследствии военный инженер, будущий доктор военных наук, профессор, герой Великой Отечественной войны Д. М. Карбышев. Спешно восстанавливался железнодорожный мост через Волгу - тогда один из самых крупных в России. Все делалось для того, чтобы без задержки пропускать прибывающие эшелоны с пополнениями Восточному фронту. Они шли из Москвы, Петрограда, Иваново-Вознесенска, Твери, Калуги, многих других губернских городов с транспарантами на вагонах - "Все на борьбу с Колчаком!", "Смерть Колчаку!".

В один из апрельских дней я узнал, что Самарский губвоенкомат проводит набор добровольцев из рабочих в возрасте от 18 до 40 лет для отправки на фронт. Хотя к тому времени мне еще не было восемнадцати, я с одним из моих ровесников поехал в губвоенкомат. Оба мы были рослые, крепкого телосложения и поэтому не сомневались, что нас возьмут в Красную Армию. И не ошиблись. В помещении военкомата за обшарпанным конторским столом сидел широкоплечий человек в потертой кожаной куртке, записывая подходивших к нему добровольцев. Окинув нас изучающим взглядом, он повернулся к двери в соседнюю комнату и зычно распорядился:

- Эй, Галкин! Принимай пополнение!

Подошел коренастый, с Суровым скуластым лицом красноармеец, записал наши фамилии в свой блокнот и, потребовав утром явиться на место сбора, объявил, что отныне мы - бойцы Самарского рабочего полка, а он, Иван Галкин, - наш отделенный командир.

На следующий день мы на сборном пункте получили военное обмундирование, и наше отделение, в составе которого была в основном не служившая еще в армии молодежь, приступило к строевым занятиям. Вскоре мы получили винтовки и направились на стрельбище, где каждому было выдано по три патрона. Поставили мишени. Командир отделения объяснил, как заряжать винтовку, для чего у нее предназначены мушка и прорезь прицела, а затем вывел нас на линию огня.

Стрельбу я провел плохо, хотя и попал в мишень. Подойдя к ней, Галкин покачал головой и спросил:

- Ты когда-нибудь стрелял?

- Не приходилось, - честно признался я.

Неважно стреляли и другие бойцы. Галкину пришлось тут же снова и снова объяснять нам, как правильно прицеливаться и нажимать на спусковой крючок, разбирать и собирать затвор. Но до самой отправки на фронт мы больше не стреляли, - видимо, экономили патроны. Известно было, что боевые части остро нуждались в боеприпасах, производство которых резко упало из-за потери Советской Республикой ряда крупных патронных заводов. Принимались даже меры по сбору свинца, олова, меди, латуни и налаживанию производства патронов кустарным способом.