Стремление к новому (Эссе в изречениях)   ::   Семенова В

И как бы далеко в будущее не углублялись фантасты, герой их произведений остается, если не как две капли воды, то очень во многом похожим на человека современного, и говорит он так же, как и мы, потому что, хотя мы и в состоянии вообразить то, чего не знаем, но это "то" не только будет обусловлено силами наших интеллекта и фантазии, но и ограничено пределами наших научных, эмоциональных и эстетических представлений, какими бы развитыми в каждый данный момент они ни были.

Поэтому, как бы далеко ни простирались наши фантазии, какими захватывающими ни были бы наши выдумки,- единственное, что мы можем, это, исходя из своих нравственно-этических и эстетических посылок, сконструировать и воплотить в образе литературного героя человека более совершенного, чем сами, освобожденного от многих наших недостатков, наделить его всеми мыслимыми прекрасными качествами. Но опять же - только мыслимыми.

Попытки изобразить наших сверхотдаленных потомков вне современных представлений предпринимались неоднократно. Например, в повести В. Михайлова "Исток", в повести П. Андерсона "Патруль времени", в рассказе К. Боруня "Токката", в романе К. Саймака "Все живое". И тогда вставали перед нами некие смутные, туманные или испускающие мощное сияние существа, но в любом случае - ни сквозь туман.ни сквозь сияние невозможно было ни разглядеть их, ни постичь, ни оценить: в силу (опять же!) нашего ограниченного представления о сверхдалеком будущем этого не могут сделать ни сами авторы, ни читатели.

Ничуть не проще и с техническими достижениями грядущего. Скажем, науке еще не известны способы межзвездных путешествий, а на страницах наших книг запросто перемещаются в пространстве, да еще с завидной быстротой. И это не тоЛько потому, что авторам необходимо во что бы то ни стало доставить своего героя на другую планету: хочется хотя бы на бумаге увидеть уже воплощенной давнюю мечту человечества, его стремление к просторам вселенной, к неоткрытым мирам. Но только... особенно не вдаваясь в чисто технические подробности, а то ведь и впросак попасть недолго - ив свете современных знаний, и уж тем более - грядущих. Но, к счастью, существует на свете такое понятие, как условность жанра. Оно-то и выручает всех нас - и мечтающих, и жаждущих. Поэтому так сравнительно редко возникает на страницах фантастических рассказов о межзвездных путешествиях вопрос, скажем, о нехватке горючего. Если уж зашла речь об этой нехватке, значит, скорей всего, на ней будет основываться драматическая коллизия. А так... Так самое главное, что нам уже доступны дальние галактики!

Возвращаясь к словам В. Морочко о дотошном читателе, который с известной долей удовольствия может упрекнуть писателя в том, что его идея не нова, вспомним, что литература уже сколько веков и даже тысячелетий обращается к пресловутому "классическому треугольнику" и все-таки ей никак не удается наскучить тому же самому читателю.

Что лее касаетсяне совсем новых идей... По сравнению с "треугольником", они все-таки достаточно новы. И дело даже не в том. Когда-то Р. Шуман сказал: "Да вьется всегда вокруг правил серебряная нить фантазии". Так вот когда "серебряная нить фантазии" дает идее новую жизнь, тогда идея, уже однажды или многажды использованная, опять становится предметом литературы.

Теперь коснемся вкратце тех проблем и идей, которые волнуют авторов нашего сборника.

"Во всякой сказке..."

Таинственные шорохи чащи; коряга причудливой формы, мелькнувшая в тумане; натужный жалобный стон мертвого дерева... И вот по лесу бродит леший... Ритмичный, как шаги, скрип половиц, потрескивание рассыхающихся бревен сруба; поколебленное нечаянным сквозняком пламя лучины - и живая тень, метнувшаяся из мрачного угла...