Тетрадь четвертая :: Цветаева Марина
Страница: 13 из 13 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕТы всё ещё грустишь о Ней украдкой 24.06.10 - 07:46 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Сейчас мания — Brillantine du D По вечерам страстно (он — за двоих!) играем в Oie, [49] и он всегда обыгрывает, а в шашки идем ровно: для меня это не комплимент, а для него — большой (при его полной неспособности к математике, пока — арифметике). Вчера съел у меня все черные (к<отор>ые я, из «суеверия» всегда беру — себе) — и я не поддавалась, щадя его в будущих играх не со мной (с не-мной!). В Coffret [50] — 12 игр!!! Но иных мы не понимаем, а для других нужно трое, четверо. * * * Научилась одна ездить на лифте, впервые за всю жизнь: одна, на 7-ой эт<аж>, но только на знакомом. Чужих боюсь как прежде (и обхожу как прежде) особенно — раздвижных. * * * Старик и старуха: camarades de malheur. [51] (Самое malheur [52] когда один из них ищет себе — camarade de bonheur. [53] ) * * * Будет вам Моравия — Язва моровá! (Не написано) * * * В доме, где нет культа матери, мать — раба. Равенства — нету, да и не должно быть. (По своему — и других еще — поводу — 9-го янв<аря> 1939 г.) * * * У стойки кафэ, глядя на красующегося бэль-омма [54] — хозяина, слыша — ушами слыша: — Vous n’avez pas de gueules cassée? [55] — я внезапно осознала, что я всю жизнь прожила за границей, абсолютно-отъединенная — за границей чужой жизни — зрителем: любопытствующим (не очень!), сочувствующим и уступчивым — и никогда не принятым в чужую жизнь — что я ничего не чувствую, как они, и они — ничего — как я — и, что главнее чувств — у нас были абсолютно-разные двигатели, что то, что для них является двигателем — для меня просто не существует — и наоборот (и какое наоборот!). Любовь — где для меня всё всегда было на волоске — интонации, волоске поднятой, приподнятой недоумением (чужим и моим) брови — Дамокловым мечом этого волоска — и их любовь: целоваться — сразу (как дело делать!) и, одновременно, за 10 дней уславливаться. (А вдруг мне не захочется? (целоваться) Или им — всегда хочется? «Всегда готов».) — и квартира — и карьера — и т. д., т. е. непреложная уверенность в себе и в другом: утвержденность на камне — того, что для меня было сновиденный секундный взлет на седьмое небо — и падение с него. И не только здесь, за границей: в Р<оссии>было — то же самое и везде и всюду — было и будет, п. ч. это — жизнь, а то (т. е. я) было (есть и будет) — совсем другое. Как его зовут?? * * * П<ариж>, Пастёр, 9-го янв<аря> 1939 г. * * * И всё-таки я знаю, что я — жизнь: я, а не они, хотя мне всё доказывает обратное. * * * Я, как зверь, чую взгляд и как зверь — на него оборачиваюсь — воззреваюсь — и отворачиваюсь. И вторично (с безнаказанным любопытством) на меня никто не глядит. (— Ce qu’elle doit être méchante, celle-là! [56] ) * * * Я искушала Париж (терпение, моду — и вкус его) — всячески: и некрашенностью лица, и седостью волос при почти-беге, и огромностью башмаков, и нешелковостью и даже нешерстяностью (не говорю уже о немодности!) одежд — и — и — и — И всё-таки мне никто, по сей (тьфу, тьфу, не сглазить) двадцать-восьмой мая день 1939 г. — за 14 л. бытности — не рассмеялся в лицо. Ибо было во всем этом что-то настолько серьезное — и странное — и дóлжное (сужденное)… После себя в Париже могу сказать: Париж хорошо воспитан. (Из головы. 28-го мая 1939 г., воскресенье, Троицын день) * * * Кто-то из «нас» — «туземцы». Может быть — и я. Туземцы. Чтобы определить жителей данной, этой, сей земли — русские взяли ту землю, точно говорят уже из воспоминаний, точно 20-летний уже рассказывает внукам. Насколько вернее французское indigènes [57] (внутриземцы: innen-drin [58] ). |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|