Ветка сакуры тридцать лет спустя (новые главы)   ::   Овчинников Всеволод Владимирович

Ее валовый внутренний продукт, то есть объем производимых в стране товаров и услуг, превышает четыре триллиона долларов.

А это половина показателя США, две Германии, три Франции или Англии, четыре Китая. По золотовалютным резервам – 344 миллиарда долларов – Япония остается мировым лидером.

Однако факт остается фактом. Японский капитал, в отличие от американского, своевременно не оценил значения информационных технологий, вместо щедрых вложений в мультимедиа увлекся спекуляциями недвижимостью и ценными бумагами, в результате чего и произошел крах «экономики мыльного пузыря».

И вот когда Японии приходится расплачиваться за отрицание индивидуализма, роли личной инициативы, на Западе ждут, что Страна восходящего солнца наконец сделает шаг в сторону американской модели. Действительно, вступая в 21-й век Япония предпринимает энергичные усилия, чтобы из «царства групп» превратиться в «царство личностей»

Однако Страна восходящего солнца по моему убеждению не станет подобием США даже в эпоху глобализации и информатизации. Она и прежде не раз знала радикальные перемены, но всегда менялась по-своему, по-японски, следуя мудрым принципам борцов дзюдо – уступить натиску, чтобы устоять, идти на перемены, дабы остаться самим собой. Уверен, что так будет и на сей раз. Образно говоря, Япония никогда не станет русоволосой. Хотя краситься под блондинов стало нынче модой «золотой молодежи».



Жизнь на колесах в стране, не знавшей колеса



Полицейские будки – самые заметные ориентиры в хаотическом лабиринте Токио. А их главная примета – бросающееся в глаза табло: «за вчерашний день из-за дорожно-транспортных происшествий в столице погибло 3, пострадало 324 человека.» Первая цифра обычно колеблется от 0 до 5, вторая от 300 до 350. За 1999 год счет жертв автомобильной войны составил в Японии 9006 убитых.

Моторизация вошла в японскую жизнь очень болезненно. Никому не пришло бы в голову плодить паровозы и вагоны раньше, чем будут проложены рельсы. А между тем с автомашинами произошло именно так. Их поток хлынул с конвейеров и уперся в бездорожье.

В 50-х годах японцы как правило ездили на велосипедах или ходили пешком. В 60-х, когда я работал в Японии и писал «Ветку сакуры», больше половины уличного потока составляли трехколесные «Хонды» – своеобразные гибриды автомашины и мотоцикла. Первые «Тойоты» и «Ниссаны» были в меньшинстве, а иномарки – вовсе редкостью.

Но в 1964 году Япония по производству автомашин опередила Францию, в 1966 – Англию, в 1967 – Германию, а в 1980 – США. Она ежегодно стала выпускать более, чем по 10 миллионов автомашин. Почти половина из них предназначена для экспорта. Японские марки по своей надежности и экономичности опередили как западноевропейских, так и американских конкурентов.

Для самой же Японии стремительная моторизация стала подобна стихийному бедствию. За тридцать последних лет количество автомашин увеличилось округленно говоря в тридцать раз. По числу зарегистрированных транспортных средств Япония вышла на второе место в мире после США – соответственно 10 и 30 процентов общего количества в мире.

Страна с отсталой дорожной сетью, узкими улицами городов и поселков оказалась обречена как бы на гипертонию, на хроническое перенапряжение транспортных артерий. В 1970 году от автодорожных катастроф погибло максимальное число людей – 16765. Последние годы эту цифру удается удерживать в пределах 10 тысяч. Но в целом три десятилетия массовой моторизации унесли около 350 тысяч жизней – в семь раз больше, чем США потеряли за годы войны во Вьетнаме.

И все-таки современный японец – это человек за рулем. На 127 миллионов жителей в стране зарегистрировано 72 миллиона автомобилей, две трети из которых – легковые машины и автобусы.