Звездопад :: Астафьев Виктор Петрович
Страница: 6 из 8 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПроснись, твоя Фея стоит у ворот 30.06.10 - 08:03 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Агния Васильевна звонко завезла по Коликой спине ладонью: - В палату выздоравливающих! Что тут началось! Азербайджанец рубаху на себя, вскочил, глазами засверкал: - Вот! Кто прав? Я прав! Вот! Мне Полше гаварили: "Памрешь!" Украине гаварили: "Па-а-аамрешь!!" и Львове, и Винице, и Киеве "Памрешь! Памрешь! Памрешь!." Как памрешь? Пачиму памрешь? Ни сагласный! Жить хачу! Вина пить хачу! Танцивать хачу! Девушек любить хачу! - Колю тут же осенило: - Дайте я вас па-сссы-ци-лую! - Раскинув руки, Коля двинулся вперед, но Агния Васильевна остановила его: - Потом, потом! Придешь в ординаторскую и сколько твоей душе будет угодно - целуй! Мы изготовимся к этой процедуре, а сейчас обход. Не мешай!.. Говоря это, Агния Васильевна медленно двигалась к койке Антипина, и тон ее и выражение лица заметно менялись. Возле Антипина она пробыла недолго и все время уводила глаза. А он ловил ее взгляд, не умеющий и все-таки часто вынужденный врать. - Вас переведут в другую палату, - оказала Агния Васильевна, помолчала. - В отдельную. - В изолятор? - Нет-нет, что вы! Просто в отдельную палату. Там тише, теплей. Удобней там... Антипин все понял, попробовал бороться, отстоять еще что-то: - Зачем же? Мне здесь хорошо. Ребята все свои... привык я к ним. Гусаков, товарищ старшина, однополчанин... ребятишки вон молоденькие! Веселые. Мне здесь глянется... - торопился Антипин, видя, что Агния Васильевна поднялась и собирается уходить от его койки. В палате сделалось тихо. Так тихо при мне еще ни разу не было. Агния Васильевна остановилась возле койки моего соседа. - Ну, а тут все пече? - Пече, доктор, ох, пече... - Шов рубцуется нормально. В палату выздоравливающих! Она у нас самая холодная. Чтоб не пекло! - Что-то неприятное, свойственное только докторам и веем тем, кто может беспрепятственно властвовать над людьми и распоряжаться их судьбами, появилось в голосе Агнии Васильевны. Я ее такую не любил, боялся и потому затаился под одеялом и не дыбился уж ей встречно. - Та як же ж?.. Та ж болыть! И так пече. Так пече... - ныл мой сосед. Но Агния Васильевна ровно бы и не слышала его. Сдернула с меня одеяло, послушала, велела показать язык. - Покурил?! - Я опустил покаянно голову. - Разве от хлороформа мало обалдел? Могу добавить! - Н-не! - испугался я. - Ну его! Что-то похожее на улыбку тронуло сухие губы Агнии Васильевны, и пенсне сверкнуло приветливей. - Ходить когда разрешите? - осмелел я. - Сие зависит от тебя. Будешь смирно лежать - скоро, прыгать станешь - полежишь. "Зависит, - раздражению повторил я про себя. - Ну, зависит если, так полежу смирно. Не жалко". Больше никакого разговору в палате не было. Деловито и молча закончив обход, Агния Васильевна удалилась из палаты и, комкая в руках фонендоскоп, что-то на xoдy раздраженно сказала старшей сестре. Та плаксиво скривила губы и отвернулась. Афоня Антипин накрылся с головой одеялом и лежал плоский, неслышный, будто и не было никого под одеялом. Старшина Гусаков залез рукою под себя, шарил где-то в тяжелых гипсах или под гипсами, выудил из недр кровати плоскую грелку, брезгливо выплеснул в плевательницу лекарство из мензурки. Грелка заскрипела коровьим выменем, захлюпала влагой, и по палате угарно поплыл запах самогона. - Афонь! Афонь! - потянул с Антипина одеяло старшина. - Тяпни для сугреву, а? Тяпни!.. Антипин не отзывался. Старшина опрокинул одну, другую, третью мензурку в себя, попробовал еще выдавить из грелки чего-нибудь, но больше даже не капало, и тогда он сдавил мензурку в руке так, что она хрустнула, и из пальцев старшины кровь брызнула на постель. Старшина, не замечая крови, мрачно матерился " спрашивал: где и как еще самогонки достать? Но этого никто не знал и никто, кроме старшины, находящегося в недвижном состоянии и все же умудряющегося через нянь добывать горючку, сделать такое не сумел бы, таланту не хватило бы, и, как бы оправдываясь за эту нашу бесталанность, Рюрик угрюмо сказал: - Руку обрезал. Старшина глянул на руку, досадливо бросил: "А!" - и стал обмывать ее из графина над плевательницей. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|