Фиалки синие   ::   Паттерсон Джеймс

Все, в чем ты только что мне признался, записано на моем автоответчике. У меня теперь есть твое признание, Кайл. Слово в слово. Ты проиграл, сукин сын. Проиграл, Дирижер.

Кайл внезапно вскочил с пола и бросился на меня. Я был вынужден еще разок хорошенько ему врезать — угостил его лучшим в своей жизни ударом, во всяком случае, мне так показалось. Кайл взлетел в воздух и лишился пары зубов.

Вот таким его и увидел народ на фотографиях в газетах: великий Дирижер без передних зубов.



Глава 116



Я наконец-то принял важное решение: отдохнуть от полицейской работы. Кайл Крэйг сидел в камере строгой изоляции в Лортоне. Прокурор округа был уверен, что для вынесения должного приговора доказательств более чем достаточно. Дорогостоящий адвокат Кайла из Нью-Йорка вопил, что его подзащитный не совершал никаких преступлений, что выдвигаемые ему обвинения ложны и безосновательны. Не смешно ли? Предстоящее судебное разбирательство обещало быть крупнейшим из известных Вашингтону и всей Америке.

А мне уже не хотелось думать ни о Кайле, ни о судебном процессе, ни о ком бы то ни было из убийц с расстроенной психикой. Я несколько недель не выходил на работу и чувствовал себя замечательно. По-настоящему замечательно. А на свой шрам смотрел как на сувенир.

Большую часть времени я проводил теперь дома и наконец занялся ремонтом. А недавно побывал на двух концертах Деймона.

Я учил Дженни прыжкам в высоту, читал малышу Алексу «Спокойной ночи, луна!» и «Лис в носках», брал уроки кулинарного искусства у лучшего повара в Вашингтоне — так себя называла Нана. Находил время и на занятие личными делами, даже несколько раз очень мило побеседовал с Кристин Джонсон. Я пообещал выслать ей самые чудесные фотографии нашего Алекса.

На следующей неделе ко мне пообещала заехать Джамилла Хьюз, которая собиралась на какую-то конференцию. У нее все шло отлично, и я не хотел соваться в ее жизнь.

Было около одиннадцати вечера, я играл на пианино на террасе. В нашем доме властвовал покой — все, кроме меня, уже легли спать.

Телефон молчал, и я безмерно радовался этому.

Никто не являлся ко мне с чудовищными новостями, о которых в данный момент — а может, и до конца своих дней — я ничего не желал знать.

Никто больше не прятался во мраке у моего дома и не следил за мной, а если и следил, то этого не следовало бояться.

Я подбирал на пианино мелодии песен Д'Анджело — вроде бы успешно.

Что ожидает меня завтра? О! Завтрашний день сыграет в моей жизни очень важную роль. Я намеревался уволиться из полиции округа Колумбия.

Со мной произошло еще кое-что, нечто потрясающее: по-моему, я опять влюбился.

Но это уже другая история. Оставим ее до следующей встречи.