Ему до всего есть дело   ::   Китаев Ю

Больше нельзя - это не тот случай, когда нужно перевыполнять план. А меньше тоже вроде бы нельзя, ибо невыгодно для колхоза.

Вот тогда-то на сцене и появляется инспектор Познанский. Постановка орудий лова и добыча ведутся под строгим наблюдением Николая Антоновича и его добровольных помощников. Но не надо думать, что у колхоза и рыбинспектора разные интересы. Рыбаки прекрасно понимают, "то перелавливать рыбу - значит рубить сук, на котором сидишь. Нынче будет густо, а завтра пусто. Но все же случаи нарушений бывают. И тогда виновникам приходится иметь дело с Познан-ским. Тут уж он не уговаривает, не убеждает. Штраф неминуем.

Инспектор проверяет суда маломерного флота: катера, морские рыбачьи боты. Следит главным образом за тем, чтобы горючее не попадало за борт, не растекалось бы по поверхности воды. Его не интересует причина загрязнения: то ли это результат случайной утечки, то ли умышленный слив. У Познанского есть цель: ни одного нефтяного пятна на вверенном ему участке залива, никакой замазученности воды, как называют здесь подобные явления. И этой цели он старается достичь.

В общем, как я понял со слов председателя, с рыбинспектором они живут дружно. Конфликтов между ними не бывает. Познанский не выходит за рамки необходимых требований, а председатель, в свою очередь, не пытается перейти границы дозволенного. Оба знают свои права, оба в разумных пределах ими пользуются. Оба помнят о своих обязанностях, и каждый их выполняет.

После разговора с председателем я все тем же методом отправился на пирс взглянуть на залив. Упругий юго-восточный ветер гнал на косу горбатые волны с барашками пены. Над водой, надоедливо горланя, базарили чайки. Перед самым пирсом я сразу заметил деревянный щит, наподобие тех, что служат для вывешивания объявлений. На щите белело несколько бумажек. Заинтересовался и начал читать. Вот оно что! Каждый лист извещал о том, кто персонально, где и когда ловил недозволенным методом рыбу. Тут же указывалось, кем виновник был задержан и какие к нему были применены санкции. Я аккуратно переписал содержание сообщений в блокнот, но приводить здесь не буду - дело давнее. А в тот момент подумал: "Прославились - и чем?.. Каково теперь нарушителям? Вряд ли еще раз пойдут на такое..."

- Интересуетесь, значит?

Шагах в четырех от меня стоял какой-то дядя, по внешнему виду которого можно было судить, что он, как говорят, находится в "полуразобранном состоянии". За шумом ветра я и не слышал, как он подошел.

- Это Познанского выдумка, - ввел меня в курс дела "полуразобранный". - Воспитывает...

- А что, разве плохая выдумка? - поддержал я разговор.

- А то, что справедливым надо быть... Вот я, механик... - с паузами излагал собеседник. - Ну, попало у меня в залив несколько капель... полведра горючки... А он сразу штрафовать... (На щите об этом факте не говорилось ни слова. Значит, механик жил воспоминаниями о горьком прошлом, изливал душу в порыве откровенности. Стало быть запомнил урок, а может быть, и понял, что оплошал в свое время. Я же зато впервые услышал, правда, своеобразную с примесью обиды, но все-таки критику в адрес инспектора Познанского.)

На том деловая часть беседы в основном и завершилась. Мне надо было спешить в Дом культуры на рандеву с Геннадием Петровичем, куда я и прибыл к назначенному часу. Там мы вскоре и встретились.

- А скажи, Гена (знакомство крепчало, и отчество отпало само по себе), ведь наверняка были у вас с Николай Антонычем случаи, когда приходилось кого-то ловить, рисковать?.. Ведь служба такая.

- Знал, что ты непременно об этом спросишь. Расскажу один свежий эпизод. Недавно дело было.

Он начал рассказывать, я переспрашивал, уточнял и постепенно узнал вот что.

В начале лета решил как-то Н. А.