Французский связной   ::   Мур Робин

Зная, что среди дня здесь, в машине, они будут выглядеть подозрительно, Сонни пошел в больницу и уговорил охранника открыть им неиспользовавшийся рентгеновский кабинет на первом этаже, из окон которого открывался вполне приличный вид на лавку Пэтси. К восьми утра Сонни и Эдди устроились более или менее уютно, наблюдая за происходящим в закусочной и вокруг неё и позволяя себе короткие перерывы, чтобы подкрепиться кофе с бутербродом или сходить в туалет.

В магазине к Пэтси и блондинке присоединился невысокий, плотный темноволосый мужчина в короткой куртке, судя по всему, их помощник. Ничего достойного внимания не происходило, и ни один из троицы не покидал помещение.

Детективы продолжали наблюдение с нарастающим чувством усталости до начала третьего пополудни, когда, на сорок втором часу их непрерывного дежурства, они увидели, как подозреваемые вышли из закусочной, одетые для выхода, Пэтси запер дверь, и они с девушкой попрощались с коренастым молодым человеком, который направился в другую сторону по Бушвик, а парочка завернула за угол к своей машине. Игэн и Гроссо поспешили к "конвейру".

Они проследовали за стареньким "доджем" в западном направлении по Моджер Стрит, затем на Гранд и вверх на автостраду Бруклин-Квинс. Пэтси гнал машину на юг, потом по автостраде в направлении южного Бруклина. Проехав около восьми миль, он свернул на Шестьдесят пятую улицу. Через несколько минут "додж" свернул на подъездную дорожку посреди квартала но Шестьдесят седьмой улице. Игэн остановил свою машину на углу Шестьдесят седьмой и Двенадцатой Авеню.

Шестьдесят седьмая была аккуратной, тихой, тенистой улицей с двух – и трехэтажными частными домами по обе стороны. Спустя десять минут, когда детективы уверились, что Пэтси с блондинкой вошли в дом, они свернули на Шестьдесят седьмую и медленно проехали мимо того места, где "додж" стоял у правого из двухэтажных домов-близнецов красного кирпича, возведенных над гаражами на две машины. Общая лестница от тротуара, разделенная надвое стальным поручнем, вела на крыльцо с отдельными входами. Проезжая мимо, Сонни нацарапал на обратной стороне спичечного коробка адрес дома: Шестьдесят седьмая улица, 1224.

Хотя оба совсем выбились из сил, они решили, что такая непонятная ситуация заслуживает серьезного расследования начиная со следующего утра, после того, как они отдохнут. Потому, что где это видано, чтобы владельца закусочной и газетного киоска обхаживали, как самого желанного гостя в одном из наиболее шикарных и дорогих ночных клубов Нью-Йорка?



Глава 2

Сонни Гроссо был решительным и бескомпромиссным детективом, но в свободное от работы время, которого оставалось не так много, он вел жизнь довольно уединенную и, по большей части, событиями не богатую. В свои тридцать лет он был почти таким же замкнутым, чуть ли не застенчивым, как в детстве. Склонный к самосозерцанию, строгий, бледнолицый Сонни, в отличие от своего напарника Эдди Игэна, редко встречался с девушками и никогда не был по-настоящему серьезно увлечен. Игэн же был большим любителем вечеринок и девушек, и хотя ему не всегда удавалось добиться желаемого, этот огненно-рыжий детектив находил удовольствие в самом процессе покорения девичьих сердец. Гроссо, напротив, с почтением относился к женскому полу и обращался с женщинами более серьезно, почти как викторианский джентльмен.

Сонни был единственным сыном в семье, где, кроме него, росли ещё три дочери. Когда отец, водитель грузовика, внезапно скончался в тридцать семь лет, Сонни, старший из детей, в пятнадцать лет стал главой семьи. К сестрам он относился с отеческой заботой.

Вырос Сонни в Восточном Гарлеме, который ему помнился неказистым, но безопасным и уютным районом, где жили итальянцы-иммигранты, все друг друга знали, все семьи отлично ладили и были более или менее довольны своей жизнью.