Героев не убивают   ::   Топильская Елена

 — Но я надеюсь, ты разводиться не собираешься?

— О чем ты говоришь, — отмахнулся Горчаков. — Конечно, нет.

— Ну ты и кобель.

— Ладно, не обзывайся. Что там с Масловским?

Я в двух словах рассказала Лешке, что мне удалось накопать за сегодняшний день.

— Отказала? — спросил он.

— Возбудила.

— Понятно. Что шеф?

— Бесится.

— Еще бы. Тебе что, трудно было написать постановление об отказе?

— Трудно.

— А почему?

Тут я задумалась. А в самом деле, почему?

— Леш, наверное, потому, что я нюхом чую — тут преступление.

Лешка обидно захохотал.

— Помнишь, у Юрия Германа написано про повесившегося парикмахера, который оставил записку: «Кончаю с собой, потому что всех не переброишь»? Тебе что, больше всех надо? Ты себе представляешь, чем пахнет это расследование? А потом, ты же говоришь, что с бабой все в порядке?

— Это Масловский говорит.

— Ну, он не стал бы так говорить, если бы имел на руках ее хладный труп.

— А если она еще у похитителей? И он просто боится за нее?

— Маш, если бы да кабы… Ну не будь ты святее Папы Римского. Тем более что ты кашу заваришь, а мы расхлебывай.

— Что ты имеешь в виду? — я обиделась. — Когда это я на тебя спихивала кашу расхлебывать? Наоборот, это я всегда закрывала грудью амбразуру…

— Да успокойся ты. Шеф тебе не сказал? Да нет, конечно, ты ему голову-то задурила…

Я поняла, что лучше не спорить с Лешкой и терпеливо дождаться продолжения.

— Ты едешь на семинар по борьбе с организованной преступностью, — сообщил мне Горчаков с подозрительной торжественностью.

— Какой кошмар! — заныла я. — У меня два дела на выходе, про остальные я уже не говорю… И на сколько?

— На неделю. А почему ты не спрашиваешь, куда?

— Какая разница? Все равно я не могу поехать. — Я призадумалась. После того, как я подгадила шефу с возбуждением дела по похищению жены Масловского, уже неудобно идти к нему и клянчить, чтобы он послал не меня, а Лешку…

Горчаков как будто прочитал мои мысли:

— Решила уломать шефа и отправить туда меня? И не мечтай даже!

— Интересно, почему? Что тебе, не выручить старую больную женщину?

— Эх, Машка! — вздохнул Горчаков. — На самом деле я бы с удовольствием съездил вместо тебя. Но почему-то требуется женщина.

— В каком смысле?

— В прямом. Поставлено условие — направить работника прокуратуры, женщину, владеющую английским языком.

— А язык-то тут при чем?

— А-а! Вот с этого надо было начинать! При том, что семинар будет проходить в Англии, в Эссексском университете, и высокая честь участвовать в нем почему-то оказана именно тебе.

— В Англии?! Я что, поеду в Англию?

— Поедешь как миленькая. Привези мне чая английского.

— Леш, ты хочешь сказать, что я поеду в Англию?

— Если не будешь как дура, выпендриваться, — подтвердил Лешка. — Но вообще тебе надо торопиться, завтра у тебя должна быть виза. Так что иди фотографируйся, надеюсь, хоть паспорт у тебя заграничный есть?

— Есть, — растерянно сказала я. — А как же Василиса?

— Какая Василиса? Ах, жаба твоя? Вот я и говорю — давай ключи, мы с Зоей будем ухаживать за жабой. — Горчакову так не терпелось, что он сразу протянул руку, словно ожидая, что я положу в нее ключи прямо сейчас.

— Леша, уймись и смири свою плоть. Вот я уеду, и делайте что хотите.

Только жабу не уморите в любовном угаре, а то будете иметь дело с Хрюндиком.

Как раз в этот момент вернулась Зоя с мешком провизии и начала кормить своего ненаглядного Лешеньку, а этот здоровый кот только мурлыкал от удовольствия. Я почувствовала себя чужой на этом празднике жизни и отправилась фотографироваться.



Глава 5

На следующее утро, набравшись храбрости, я все-таки зашла к шефу. Он уже успокоился, деловито перебирал бумажки и не заговаривал со мной на темы о похищении людей.