Гончаров и похитители   ::   Петров Михаил

Кто бы это мог быть?

- Скорее всего, тот, кому этот дом может перейти в наследство, выставляя бутылку самогона, хмуро подвел итог Ухов. - А такой человек на земле один - Максимилиан Ухов. Наливай, Иваныч, огурчики на столе, а в холодильник я не полезу.

- И не надо. Огурец к самогону самая лучшая в мире закуска, - разливая спиртное по стаканам, согласился я. - Ну что же, выпьем за здравие раба Божьего Романа.

- Почему же во здравие? - поднял брови Ухов.

- Потому что за упокой выпьем, когда убедимся в его смерти.

- Разумно трактуешь, Иваныч, - одобрил он и, опрокинув стакан, захрустел огурцом. - Логично! Послушай... А почему они в самом деле не сожгли дом?! Канистра бензина, одна спичка - и они всю оставшуюся жизнь могли спать спокойно.

- Не знаю, Макс, возможно, где-то здесь и зарыта собака. Пока что этому феномену я нахожу три объяснения. Первое: твой хитрый дядька затеял какую-то махинацию и отлично инсценировал ее начало. Второе: грабители не смогли добиться добровольной сдачи денег и куда-то его утащили, чтобы продолжить истязание. Третье: все это придумал и проделал ты сам. Тем более, что ты имеешь счастье курить вышеназванные сигареты.

- Ну это уж ты слишком... - обиженно надулся Ухов.

- А почему бы и нет?

- Да хотя бы потому, что мы с Толиком целые сутки, вплоть до прихода сменщиков, дежурили на фирме твоего тестя. А кроме того, я знал, где он хранит свои деньги, и мог бы умыкнуть их в его отсутствие безо всякого кровопролития.

- И где же он их хранит?

- Напротив, в летней комнате под половицей.

- Они на месте?

- Я не заглядывал, но, кажется, там все в порядке.

- Если кажется, то надо креститься. Пойдем посмотрим.

Когда мы задрали палас в небольшой летней комнатушке, то по неплотно пригнанной доске сразу же стало ясно, что нас опередили. Под половицей легкомысленно валялась пустая кофейная банка с открытой крышкой.

- Что ты на это скажешь? - опуская пустую тару в пакет, язвительно спросил я.

- А что тут говорить, - усаживаясь на диван, проворчал он. - Ты и без меня все сказал. Бомбанули дядьку, видно, не выдержал их издевательств и раскололся, старый маразматик.

- Макс, за что ты его невзлюбил?

- А за что его было любить? Эгоист и скряга. У него снега зимой не выпросишь.

- Откуда ты узнал о существовании его "подпольного сейфа"?

- Довольно просто, он хоть и скряга, но скряга щепетильный, во всем любил точность, порядок и полный взаиморасчет. В прошлом году, примерно в это же время, я помогал перевозить его сельхозпродукты. Три дня мы вламывали, не разгибая хребтов, пока не свезли весь его урожай, а вечером, после того как дело было сделано, он пригласил меня сюда, к себе домой, и мы прилично выпили. Никакого вознаграждения за свою работу я, понятно, не просил. Это была его личная инициатива. Кроме того, что он картошкой, капустой и морковью набил мне полный багажник, так еще и денег пообещал. Клянусь богом, я отказывался, но он настоял на своем. Хитренько подмигнув, он нетвердой походкой зашел в эту комнатенку. Сидели мы тогда на веранде, и я отлично видел, как он скручивает палас, как поднимает половицу и достает эту самую банку. Понимая, что это зрелище не для посторонних глаз, я выбрался из-за стола и прилег на диванчике, всем своим видом показывая, что я ничего не видел, ничего не слышал. Вскоре появился он и протянул тысячу рублей. Вот таким образом я и узнал, где дядька складирует свой капитал. Иваныч, но только теперь уж мне совсем непонятно...

- Что тебе непонятно? - думая о своем, рассеянно спросил я.

- Если они очистили его копилку, то какой им был смысл куда-то его увозить?

- А мне так очень даже понятно. Какая сумма, по твоему мнению, могла уместиться в этой кофейной банке?

- Ну... Не знаю... Если сторублевками... Думаю, что тысяч десять или пятнадцать.

- Я тоже так думаю, а сколько за сезон имел твой дядюшка?

- Трудно сказать... Но наверное, больше...