Гончаров и сатанисты   ::   Петров Михаил

- Не бери на понт, козел. Мои бабки уже за бугром. В надежном месте. Так что не трещи по-пустому.

- Ты не соображаешь, она же тебя натянула, как дешевого лоха. Ты знаешь, что такое Интерпол?

- Ну, слышал, это такая полиция международная, что ли...

- Вот-вот, и она тебя сдаст этой организации, как только прилетит на Сицилию. На хрен ей лишняя обуза.

- Ты мне мозги не пудри. Я тоже про нее много чего знаю. Молчать не буду.

- Да ты хоть заорись, но кому поверят? Молодой элегантной даме, безукоризненно воспитанной и образованной, прекрасно собой владеющей, или дебильному недоноску с тремя классами за спиной?

Я, кажется, переборщил, выдав ему такую характеристику, но понял об этом слишком поздно. Его перекосило. Нижняя губа поползла к левой ноздре приплюснутого носа. Побелевшие глаза остановились, теряя остатки осмысленности. Видимо, я наступил на больное место его биографии.

- Замочу, сука! - заревел он, размахивая вороненым стволом на уровне моей головы.

"Лучше быть застреленным, чем медленно гореть на костре", - в последнюю минуту подумал я, почему-то услышав выстрел. Закрыв глаза, я упал, анализируя загадочный феномен физики. Я всегда считал, что расстреливаемый человек не должен слышать последнего выстрела. Ведь скорость звука меньше скорости пули. А может, звук зафиксировал нетронутый участок мозга и теперь он постепенно умирает? Удивительная штука человеческий мозг. Наверное, нам никогда не узнать, какие тайные силы орудуют в нашей черепной коробке.

- Иваныч, ты долго будешь лежать, нам некогда. Вставай, твоя подружка сбежала.

Я недоверчиво открыл глаза и покрутил своей индюшачьей головой. Возле меня лежал бесноватый подонок с дыркой в бритом виске. А надо мной склонился спаситель Макс.

- Зря ты его убил, Макс. Его надо было судить.

- Считай, что суд состоялся и приговор приведен в исполнение. А теперь вперед, в погоню, она может уйти.

- Никуда она не уйдет, она улетит. И гнаться за ней незачем. Нужно ее встречать в аэропорту.

- На крыше своей "Оки" они везут Павлика, могут не доехать.

Спускаясь по лестнице, мы наткнулись на здорового молодого жлоба, несущего длинный, толстый прут арматуры.

- Бес? - догадался я. - Ты к Боре канаешь?

- Ага, а ты кто?

- Твой писец, не ходи туда. Макс, этот мальчик хочет отдохнуть. Он тащит вертел, на котором меня собираются зажарить.

- Иваныч, я понял, пацан, лучше не сопротивляйся, тогда я аккуратно, не повредивши, тебя вырублю.

Бес послушно лег покемарить, а мы торопливо, спасаясь от бьющего по ушам рока, выскочили на улицу. Я сразу же бросился разгребать автомашины, а Макс занялся воротами ада.

- Иваныч, ложись, - крикнул он через несколько минут, - сейчас немного пукнет. Надеюсь, твоих чертей не завалит, а...

Договорить он не успел, грохнул взрыв, наступила тишина, и на ее фоне громче затарахтел дизель электростанции. Через минуту заглох и он, вырубленный рукою Макса.

- Вот теперь полный порядок, - рассудительно заключил он. - В тишине, да в темноте, да при минус десяти не больно-то потрахаешься. Отдыхайте, черти. Вперед, Иваныч, за руль пусти меня.

На первом языке серпантина, далеко внизу, уже на равнине мы заметили свет фар удаляющегося автомобиля.

- Это они, - закладывая сумасшедший вираж, определил Макс. - Ничего, догоним. Как у тебя дела? Что удалось узнать?

- Все, что хотелось. Причем я умудрился записать ее речь с нашим эксклюзивом. Но почему вы ее прозевали?

- Мы были в полном неведении. Тебя затащили в нору, но на секс-игрище ты не появился. Тогда я велел Павлику караулить над выходом, а сам остался наверху у дырки. Не знаю, что у него произошло, наверное, он прозевал выход твоей ведьмы, потому что ему пришлось прыгать на багажник уже едущей "Оки".