Академия волшебства   ::   Смирнов Андрей

А кьюты гораздо умнее…

– Ничего подобного! Это самые тупые создания в Пустошах!

– Все, с кем я разговаривал, говорили обратное. – Дэвид пожал плечами.

– Ты разговаривал не с теми людьми. – Ивард презрительно скривился. – Среди караванщиков бытуют и не такие россказни.

– А сколько раз пустыню переходил ты сам?

– Три.

Хмыкнув, Дэвид решил поддеть старика:

– Выходит, даже у Тэльди опыта больше.

– Ещё один сопляк, а туда же… – огрызнулся Ивард. – Лет двадцать тому назад, когда поползли слухи о «разумных» кьютах, я вошел в группу магов, которые занялись исследованием этого вопроса. Гонорар, обещанный Гильдией Торговцев, был невелик, но сама проблема заинтересовала многих – ходили слухи о кьютах, будто бы способных колдовать.

– И? – заинтересовался Дэвид.

– Вранье. Их нервная система устроена проще, чем у лягушек. Гэемон – примитивнейший: никакими видами энергии кьюты оперировать не способны.

– Откуда же взялись все эти слухи? – недоверчиво спросил землянин.

Ивард пожал плечами:

– Откуда вообще берутся слухи?… Оттуда же…

– Должно же быть какое-то объяснение!

– Объяснений можно придумать сколько угодно. – Ивард огладил бороду. – Слышал когда-нибудь о шиалгах?

– Нет. Что это?

– Довольно сильные демоны, способные неплохо управляться с природными Стихиями и даже создавать себе временные полуиллюзорные тела. Сами шиалги являются чистыми сгущениями энергии и никаких материальных оболочек не имеют. В Хеллаэне, несмотря на все усилия Изумрудного Ордена, шиалги были полностью истреблены, но часть из них, спасаясь от чересчур рьяных охотников за демонами, по слухам, перебралась в Пустоши. Как и другие нематериальные демоны, шиалги питаются энергией и поэтому в Пустошах прозябают на голодном пайке, но здесь, по крайней мере, на них не устраивают массовых облав. Так вот. Шиалг вполне способен принять облик кьюта и напугать какого-нибудь дурачка впечатляющей демонстрацией своей колдовской мощи.

Мягкое покачивание бразгора действовало усыпляюще. Дэвид снова зевнул и завернулся в плащ.

– Не понимаю… – задумчиво сказал он. – Жизнь не может развиваться в мире, метамагическая сущность которого уничтожена Это аксиома. Когда-то Хеллаэн убил этот мир, поглотив его магию. Но в Пустошах жизнь не исчезла. Она стала другой. Обитатели Пустошей изменились, но не утратили способностей размножаться и развиваться… Шиалги перебрались сюда… Кьюты плодятся как сумасшедшие… Гиоры и белые тени… Совсем не похоже на мертвый мир, каким его принято считать.

– Пустоши, Хеллаэн и Нимриан – давно уже не три разных мира, а два… вернее – один с двумя магическими полюсами, – ответил Ивард. – Между Темными и Светлыми Землями существует поле напряжения, обеспечивающее сохранение их связи. Это же напряжение удерживает, постепенно сжимая, мир Диких Пустошей. За счет тока энергий между полюсами некоторые виды живых существ – в основном демонов – могут существовать и здесь. Их мир мертв, но они заимствуют избыточную энергию двух ближайших миров, сплавленных вместе с Пустошами в единое целое.

Дэвид кивнул, закрыл глаза и заснул. Его сновидения были беспорядочны и лишены смысла, но, по крайней мере, на этот раз за порогом бодрствования его ждали не кошмары, ставшие – после возвращения из Долины Теней – уже почти привычными и обыденными.



2



Когда Дэвид проснулся, грязно-серый цвет неба сменился багрово-бурым с вкраплениями пятен сплошной темноты, а освещение заметно убавилось. В Диких Пустошах наступила ночь – если вообще понятия «дня» и «ночи» применимы к миру, лишенному солнца. Что освещало небеса Диких Пустошей?… Дэвид не знал ответа на этот вопрос, да и никто, пожалуй, из числа колдунов, сопровождавших караван Джейназа, не смог бы с точностью на него ответить.