Античные хроники   ::   Леженда Валентин

Какая ушла в небытие эпоха!

Эпоха, когда человек был послушной игрушкой в руках всемогущих богов (гм… — Авт.).

Но, с другой стороны, это отчасти довольно удобно. Если что натворил, так это же я не по своей воле, братья греки! Это олимпийские боги так распорядились, а с меня, простого смертного, никакого спроса.

Удобно, ничего не скажешь. Правда, эти самые всемогущие боги за такие штуки могли и серьезно заняться зарвавшимся смертным. А обращать на себя внимание олимпийцев гиблое дело. Вон Одиссей ведь ни за что пострадал. Взяли жители Олимпа да и использовали его в своих корыстных целях, ну а потом, перестав нуждаться в его помощи, забыли даже имя несчастного царя Итаки.

Ох, лучше не вмешиваться в эти их олимпийские разборки. Не смертных это дело — в божественные тайны свои любознательные носы совать. Но ведь любопытство одна из самых… мм… ну скажем, сильных черт человека (причем не только древнего).

Хочется этому человеку все знать, все попробовать, подглядеть что-нибудь, не предназначенное для глаз смертных. Оттого и совершали греческие герои великие путешествия. И совершали они их не из гордости. Не слава их прельщала, а тайны, тайны непостижимых всемогущих богов.

Оттого и не сиделось дома Одиссею, оттого не знал покоя Ясон и прочие менее известные, но очень любопытные герои…

Двое греков из этой могучей когорты отчаянных путешественников были и вовсе не известны, но мы то не можем позволить исчезнуть их скромным именам под многотонной толщей песка времени?! Это было бы крайне непростительно, тем более что их путешествие оказалось намного удивительней и опасней всех путешествий прочих греческих героев, включая Одиссея, Ясона и т. д. и т. п.

Да, эти два грека не были героями в полном смысле слова, они не отличались ни отчаянной храбростью, ни невероятно могучей силой, но любопытны были эти эллины до такой степени, что вполне могли переплюнуть по этому самому любопытству самого царя Итаки, всегда совавшего свой смуглый нос куда следует и куда не следует.

Этих двух героев (с маленькой буквы) звали просто. Один из них носил имя Алкидий (худощавый, среднего роста брюнет), другой звался Фемистоклюсом (рыжебородый, хитрющий крепыш). Это были настоящие приятели, что называется, не разлей вода. То, что они вытворяли в родной Греции, не могло прийти в голову ни одному нормальному смертному. Эти сумасшедшие дошли до того, что похитили с Олимпа волшебную амброзию, обратив на себя гнев и, соответственно, пристальное внимание самого Зевса.

Так началась самая опасная авантюра в непутевой жизни Алкидия с Фемистоклюсом, чуть не стоившая этим грекам жизни (об этих событиях, а также о Троянской войне и путешествии Одиссея читайте в первой книге древнегреческой трилогии: «Разборки олимпийского уровня». — Авт.).

Им действительно чудом удалось выжить и волей судьбы покинуть родную Грецию, попав на удивительный Летающий остров богов — Олимп. Олимп оказался не только удивительным, но и крайне опасным для случайно очутившихся на нем смертных. Покинув небо Греции, Летающий остров переместился в абсолютную черноту, и греки поняли, что теперь вряд ли когда-нибудь вернутся к себе домой.

Преследуемые ужасной ожившей мраморной статуей бога войны Ареса, Алкидий с Фемистоклюсом волей случая становятся свидетелями чудовищного заговора части олимпийцев против самого Зевса.

Вот история о том, что с несчастными (такими ли уж и несчастными?! — Авт.) греками произошло дальше…

Предупредить Зевса о готовящемся заговоре было хорошей мыслью. Но одно дело решить предупредить и совсем другое дело — это сделать.

— Он нас убьет, — как заведенный твердил Алкидий. — Оторвет головы, как только увидит наши бледные рожи.