Армагеддон   ::   Уэллс Герберт Джордж

---------------------------------------------

Герберт Уэллс

Армагеддон

Человек с бледным лицом вошел в вагон на станции Регби. Он двигайся медленно, несмотря на то, что носильщик торопил его. Впрочем, даже когда он еще стоял на платформе, я заметил, какой у него болезненный вид. Он со вздохом уселся в угол напротив меня, неловко попробовал закутаться в свой плед – и застыл, уставившись неподвижным взором в пустоту. Вдруг он почувствовал мой пристальный взгляд, посмотрел на меня, протянул свою безжизненную руку за газетой, опять поглядел на меня.

Я сделал вид, что читаю. Я боялся, что невольно обеспокоил его, и очень удивился, когда он вдруг заговорил.

– Простите, – сказал я, – что вы сказали?

– В этой книге, – повторил он, указывая худым пальцем на мою книгу, – говорится о снах?

– Очевидно, – ответил я, так как это было «Толкование сновидений» Fortnum-Roscoe.

Он помолчал немного, как бы ища слов.

– Да, – сказал он наконец, – но они ничего не могут сказать вам об этом. Я его не сразу понял.

– Они ничего не знают, – добавил он. Я посмотрел на него внимательнее.

– Сны бывают разные, – продолжал он. Что можно было на это возразить?

– Я полагаю… – Он помедлил, – Вы видели когда-нибудь сны? Я хочу сказать – ясно, очень ясно.

– Я редко вижу сны, – возразил я. – Не знаю, случается ли мне видеть хотя бы три ярких сна за год.

– А-а! – протянул он, казалось, собираясь с мыслями. – Ваши сны не сливаются с вашими воспоминаниями? – спросил он кратко. – Это никогда не сбивало вас с толку? Было это с вами или нет?

– Почти никогда. Разве изредка являлось некоторое сомнение, да и то на короткое время. Я думаю, что это редко с кем бывает.

– А он упоминает об этом? – Незнакомец указал на книгу.

– Он говорит, что иногда это бывает, и объясняет все повышенной чувствительностью, но будто бы это встречается как исключение, а не как правило. Вы, наверное, знаете эти теории.

– Очень мало – только то, что они неверны.

Его бледная рука некоторое время играла оконным ремнем.

Я хотел опять взяться за книгу, но он торопливо заговорил, наклонившись вперед и почти касаясь меня:

– Бывают ли, как их называют, «сны с продолжением», которые снятся одну ночь за другой?

– Я думаю, что бывают. Такие случаи описываются во всех книгах о душевных заболеваниях.

– О душевных заболеваниях? Да. Я думаю, что там есть. Это самое подходящее место для них. Но что я хотел сказать? – Он посмотрел на свои костлявые пальцы. – Но всегда ли это сны? И сны ли это или что-нибудь другое? Может быть, это что-нибудь другое?

Я прервал бы его навязчивый разговор, если бы не напряженная тревога в его лице. Как сейчас вижу его встревоженные глаза, воспаленные, красные веки – вы, наверное, знаете такой взгляд.

– Я не настаиваю на своем мнении, – сказал он, – но это меня убивает.

– Сны?

– Если хотите, назовите это снами. Одну ночь за другой. Ярко, так ярко… Это, – он указал на местность, мелькавшую в окне, – кажется нереальным в сравнении с теми снами! Я едва помню, кто я, чем занимаюсь… – Он остановился.

– Даже теперь сон еще длится, хотите вы сказать? – спросил я.

– Все кончено.

– То есть как?

– Я умер.

– Умерли?

– Раздавлен, убит, и теперь мое «я», как в том сне, мертво навсегда. Мне снилось, что я другой человек, живущий в другой части света и в другое время. Мне снилось это ночь за ночью. Каждую ночь я просыпался в другой жизни. Живые сцены, живые события, пока не настал конец.

– Пока вы не умерли?

– Пока я не умер.

– А с тех пор?

– Нет, – сказал он. – Благодарю Бога – это было концом сна…

Ясно было, что я от него не отделаюсь. К тому же у меня был еще целый час впереди, уже вечерело, а изучать «Толкование сновидений» было не очень интересно.