Говорящий камень   ::   Азимов Айзек

– Допустим, он начал отбирать образцы для проверки и наткнулся на гигантского силикония. И понял, что ему невероятно повезло. И пробы ему больше не нужны. Силиконий отведет его к богатым жилам.

– Почему?

– Потому что хочет узнать вселенную. Он провел, может быть, тысячу лет под камнем и только что обнаружил звезды. Он умеет читать мысли и может научиться разговаривать. И может заключить договор. Послушайте, капитан ухватится за это. Добыча урана – монополия государства. Шахтерам, не имеющим лицензии, не разрешается даже использовать счетчики. Для капитана это превосходная ситуация.

Хокинс сказал:

– Может, вы и правы.

– Вовсе не может быть. Видели бы вы, как они окружили меня, когда я смотрел на силикония. Готовы были схватить при одном неосторожном слове. И вытолкали через две минуты.

Хокинс провел рукой по щетине, мысленно оценивая, сколько времени потребуется на бритье. Он спросил:

– Сколько времени сможете вы продержать этого парня на станции?

– Продержать его? Космос, да он уже улетел!

– Что? Тогда какого дьявола вы тут треплетесь? Почему вы позволили ему уйти?

– Трое парней, – терпеливо объяснил ему Вернадски, – каждый крупнее меня, каждый вооружен и готов на убийство. Что я мог сделать?

– Но что нам теперь делать?

– Лететь и схватить их. Очень просто. Я исправлял их отражатель и сделал это по-своему. У них полностью отключилась энергия через десять тысяч миль. А в трубопроводе Дженнера я установил трейсер.

Хокинс уставился на улыбающееся лицо Вернадски.

– Святой Толедо!

– И никого с собой не берите. Только вы, я и полицейский крейсер. У них нет энергии, а у нас есть пушки. Они скажут нам, где урановый астероид. Мы его отыщем и только тогда свяжемся со штаб-квартирой Патруля. И доставим туда троих, можете сами пересчитать, троих урановых контрабандистов, одного гигантского силикония, какого никто на Земле и не видывал, и один, повторяю, один гигантский кусок урана. Такого тоже никто не видел. Вас производят в лейтенанты, а я получаю постоянную работу на Земле. Идет?

Хокинс был ошеломлен.

– Идет! выкрикнул он. – Сейчас буду!

Они почти догнали корабль, прежде чем увидели слабый блеск отражения Солнца.

Хокинс сказал:

– Вы им даже для корабельных огней не оставили энергии? Может, совершенно вывели из строя генератор?

Вернадски пожал плечами.

– Они экономят энергию, надеются, что кто-нибудь их подберет. Я уверен, что сейчас вся их энергия ушла на субэфирные вызовы.

– Если это и так, – сухо ответил Хокинс, – то я ничего не слышу.

– Не слышите?

– Ничего.

Полицейский крейсер приблизился. Добыча, с отключенной энергией, продолжала ползти на скорости десять тысяч миль в час.

Крейсер уравнял скорость и подошел еще ближе.

Лицо Хокинса искривилось.

– О, нет !

– В чем дело?

– Корабль пробит. Метеор. Бог свидетель, их достаточно в поясе астероидов.

Вся живость пропала с лица Вернадски и из его голоса.

– Пробит? У них авария?

– В борту отверстие размером с амбарную дверь. Мне жаль, Вернадски, но дело плохо.

Вернадски закрыл глаза и с трудом глотнул. Он знал, что имеет в виду Хокинс. Вернадски сознательно вывел из строя корабль, что может считаться уголовным преступлением. А результатом преступления является убийство.

Он сказал:

– Послушайте, Хокинс, вы ведь знаете, почему я это сделал.

– Знаю то, что вы мне сказали, и расскажу это под присягой, если понадобится. Но если бы корабль не был выведен из строя…

Он не закончил предложение. Незачем было.

В космических костюмах они вошли в разбитый корпус «Роберта К.».

Снаружи и внутри корабль представлял собой жалкое зрелище. Без энергии у него не было ни малейшей возможности создать защитный экран или попробовать избежать ударивший их камень, если они вовремя заметили его.