Бунт обреченных   ::   Бартон Уильям

Гунны, оказывается, не заявились в Европу, чтобы завоевать и так ухе едва державшуюся на ногах Римскую империю, а просто попытались убраться восвояси от противника, намного превосходящего их.

- Фатальная ошибка? - поинтересовался я.

Шрехт некоторое время созерцала мое лицо, затем пробормотала: - Никто не знает наверняка.

Николаев заявил:

- Технология захватчиков гораздо лучше, чем та, с которой мы знакомы. Совершенно не имею понятия, есть ли у расы господ что-нибудь подобное.

Шрехт отреагировала таким образом:

- Не знаю, смогут ли они вовремя доставить нам требуемое оборудование, если оно у них имеется?

* * *

Пендахрит находился на задворках галактики, в отдалении, как и Андромеда. Взойдя на гору, мы могли видеть ее над головами: слабый, туманный овал света, самая отдаленная вещь, которую может видеть человек невооруженным глазом. Может, именно туда, в самую отдаленную точку Вселенной, люди прошедших столетий мечтали полететь.

Я и Кэй сидели спиной к спине, а нежный, пахнущий незнакомыми ароматами ветер Пендахрита обдувал нас. Рядом с нами расположились Шрехт со своей подругой, привезенной с Хруффа, пара шегарийских техников, офицер-саанаэ, испуганный зеленый кентавр, чья родная галактическая полиция внезапно поступила в распоряжение военных. Бедные саанаэ наконец пригодились. Несколько пендахритских звезд соскользнули с неба. Мы говорили шепотом. Может, долгожданный момент настал, и нам следует повернуть свое оружие против железок-господ, приветствовать их противников с распростертыми объятиями и радостными криками? Кто знает...

Если раса господ падет, может так случится, что и мы падем вместе с ними. Возможно, повелители убегали от восстания рассерженных рабов, случившегося давным-давно далеко отсюда. Или же сами, будучи рабами, восстали и улетели прочь. Может случиться и так? что, если они падут, мы станем рабами рабов, и тогда сколько времени нам придется ждать?

Вечность?

Очень может быть.

Мы хотим быть свободными. Но когда ты протягиваешь руку к тому, кто тебе платит...

* * *

Последний закат в свете бешеного желтого солнца Пендахрита. Широкое поле с травой, обгоревшей от ракетного топлива, небо - туманное, кричаще голубое. Ракеты выстроились в линию, фантастические звездолеты ждали нас, чтобы унести отсюда к военным и транспортным грузовым кораблям., отправляющимся на войну. И два миллиона мужчин и женщин Третьей армии легионов спагов, цвета человечества, мои люди, стояли молча, построившись в ряды, серьезными глазами взирая на меня, выпрямив спины, выпятив грудь, подняв подбородок.

Они ждали моей команды. Когда я проходил перед строем, мои ботинки легко ступали по траве, подминая растительность. Нигде, ни на какой другой планете, нет такого неба. На мгновение я остановился перед манипулой Кэй из шестнадцати бойцов, посмотрел ей в глаза и увидел, что она, моя смелая дочь, улыбается такой знакомой, аликсовой улыбкой. Я пожал ей руку, отдал честь ей и ее солдатам, одетым в прекрасно сидевшую форму. Они в унисон сделали то же самое, и я услышал треск пластика и стали.

Обойдя строй, я остановился рядом со старым Этиусом Николаевым, чей флаг будет поднят на всех кораблях Третьей армии, отдал честь и доложил:

- Третья армия готова к битве, сэр.

В глазах государя загорелись огоньки. Несколько подавшись вперед, он пробормотал:

- Как говорили американские воины: "Хороший день для смерти..."

Я посмотрел на него, думая о встроенном в мой мозг маленьком аппарате, размышляя, пробудится ли он когда-нибудь ото сна и призовет ли меня к настоящей битве.

- О государь, когда солдат должен умереть, день не может быть прекрасным.

Николаев только кивнул, будто не совсем понял, и отсалютовал мне. Повернувшись на каблуках, он направился к своим солдатам.

- Ташильдары готовы, - проговорил я в микрофон.