Чары дракона   ::   Керр Катарина

Совсем недавно он стал служить Ловиан, официально считаясь её советником, но на самом деле, как предполагала тьерина, все обстояло наоборот: именно она служила его вполне определённым целям. Для неё это не имело значения. И дело было не только в том, что она доверяла Невину. Их цели, по крайней мере, на настоящий момент, совпадали.

– Здесь холодно, ваша светлость, – произнёс Невин мягко. В голосе слышалось сочувствие.

– Я прекрасно понимаю это, спасибо. Мы скоро уйдём.

Теперь священники прикрепляли огромную золотую круглую брошь к пледу и застёгивали её у шеи мёртвого гвербрета. Ловиан отвернулась и увидела, как двое мужчин подталкивают к могиле каменную плиту, положенную на тележку. Эпитафию уже выбили. Она состояла из похвал правителю Аберуина, который погиб во время несчастного случая на охоте. Естественно, в эпитафии не упоминалась истинная причина смерти: чёрный двеомер. Ловиан содрогнулась, вспоминая день, когда они вместе с сыном отправились выпускать ястребов. Они спокойно ехали по дороге вдоль реки, когда лошадь Раиса вдруг сошла с ума. Она стала взбрыкивать, стараясь сбросить седока, вставать на дыбы, а потом, наконец, упала и задавила Раиса. В тот момент случившееся казалось необъяснимым. Позднее Ловиан узнала, что чёрные мастера двеомера свели лошадь с ума и таким образом убили Раиса так же уверенно, как если бы воспользовались мечом. Почему? Этого никто не знал.

Священники выбрались из могилы и подали сигнал могильщикам, которые стояли неподалёку, опираясь на лопаты. Ловиан послала воздушный поцелуй своему мёртвому сыну.

– Спи спокойно, малыш, – прошептала она и отвернулась. – Пойдёмте. Нам лучше вернуться в дан.

Невин взял её под руку. Небольшая процессия пажей и служанок пристроилась за правительницей, когда они молча прошли к краю могилы, где стоял эскорт. Двадцать пять человек из боевого отряда Раиса и пятнадцать охранников Ловиан ждали у своих лошадей. Всем своим видом они выказывали почтение. Когда Ловиан приблизилась, командующий её охраной, капитан Каллин из Керрмора, подвёл её лошадь, красивую гнедую кобылу с серебристой гривой и хвостом, и придержал животное, пока тьерина садилась в женское седло и поправляла длинное платье и плащ.

– Спасибо, капитан, – Ловиан взяла у него поводья, затем повернулась в седле, чтобы проверить, готова ли её свита тронуться с места. – Ну что ж, поехали. Давайте возвращаться домой.

По сигналу капитана его подчинённые тоже сели на лошадей, и процессия тронулась с места. Ловиан и Невин ехали во главе, сразу за ними следовали служанки и пажи, а замыкали шествие охранники. Когда они приблизились к высоким городским стенам, дежурившие у ворот стражники тут же вытянулись, но Ловиан едва замечала их, настолько она погрузилась в своё горе. «Это чересчур, – подумала она. – Это просто невозможно вынести». Тем не менее, в глубине души она знала, что на самом деле способна выдержать все и каким-то образом отыскать силы, чтобы пережить грядущие трудные месяцы. Многие женщины благородного происхождения вели жизнь, которая позволяла им роскошь истерик. Они могли кататься в приступах рыданий или трагически запираться в своих покоях, наслаждаясь сочувствием половины королевства, и никто от этого не страдал. Однако Ловиан всегда приходилось подавлять своё горе и подниматься над своими слабостями. Временами – как в эти минуты под холодным моросящим дождём, – Ловиан негодовала по этому поводу, но даже и тогда она знала, что получила от богов лучшую участь.

Когда процессия петляла по вымощенным улицам Аберуина, скользким от дождя, горожане выходили из домов и магазинов, чтобы выказать уважение тьерине, которую любили.