Идет розыск   ::   Адамов Аркадий Григорьевич

Словом, все тут было ясно, и преступника вот-вот должны были задержать. Правда, оставалось непонятным, зачем, почему он совершил такое тяжелое. преступление. Но когда его задержат, и это выяснится.

Так и было в тот же вечер доложено по всем милицейским инстанциям и, естественно, включено в суточную сводку происшествий по городу, которая на следующее утро обсуждалась на оперативном совещании в кабинете начальника Мура-московского уголовного розыска.

— Ну, теперь с этим заводом, — сказал генерал. — Преступление серьезное. Кто из наших выезжал на происшествие? Он посмотрел на Цветкова.

Федор Кузьмич потер ладонью затылок, что всегда означало у него крайнее недовольство, даже сердитость, и коротко доложил:

— Шухмин.

— Машину на выезде из города не задержали?

— Нет.

— Поздно город закрыли, — заметил кто-то из начальников отделов. — Проскочила.

— По трассе дали указание? — спросил генерал.

— Так точно, — кивнул Цветков. — Сразу же.

— Гм… — с сомнением покачал головой генерал, — За ночь они могли хорошим ходом уже Орел миновать. Это сколько же постов ГАИ, а? И ни один не среагировал. Что там спят все подряд?

— Я полагаю — задумчиво сказал Цветков, вертя в руках очки, — они могли госномер сменить.

— Номера на дороге не валяются, — возразил генерал. — Выходит, у него с собой был? Он что ж, по-вашему, собирался заранее давить вахтера?

— Мог номер и снять с какой-нибудь машины в Москве. Темно уже было, когда удирал-то, — упрямо возразил Цветков.

— Погоди, погоди, Федор Кузьмич. Ведь еще один фактор возникает. — Генерал многозначительно поднял палец. — Второй человек в кабине. Этот самый… как его?

— Борисов — подсказал Цветков и с ударением отметил: — Свидетель.

— А если не свидетель? Если соучастник? Он что же, как бобик, сидел?

— Руль был у водителя. Пока преступник он один.

— Словом, так, — прихлопнул ладонью по столу генерал. — Тебе, Федор Кузьмич, это дело на контроль взять. Думаю, забирать его из района к нам резона нет, на раскрытие легко идет.

Утренняя оперативка потекла в своем обычном, напряженном ритме. И через каких-нибудь пятнадцать минут генерал энергично объявил:

— Значит, все. В бой!

Федор Кузьмич Цветков отправился привычным путем по длиннейшим коридорам МУРа к себе в отдел, рассеянно здороваясь по пути с товарищами и по привычке размышляя о предстоящих на сегодня делах и заботах.

Надо сказать, что преступлений у ворот завода по производству лимонной кислоты занимало в его размышлениях не много места. Хотя, проглядев сегодня перед оперативной у генерала материалы этого дела, он остановился на протоколе осмотра места происшествия и остался им недоволен. Небрежно, торопливо составлен. Да и план тоже. Виновен, конечно, следователь, а вот бывший там Шухмин не обратил внимания. Если бы выехал на место происшествия Откаленко, допустим, уж он бы следователю указал. Небось, молодой попался, неопытный еще. Впрочем, Федор Кузьмич понимал, откуда взялись небрежность и торопливость. Над материалами этими работать не придется, преступление почти очевидное и раскроется как бы само собой, ведь все про преступника известно. Так чего зря писать? Другое дело, что будь на их месте сам Федор Кузьмич или тот же Откаленко, они бы просто в силу привычной добросовестности, по укоренившейся привычке все бы сделали, как надо, как положено. Ну, да что теперь говорить, когда и в самом деле не сегодня-завтра преступник будет задержан.

И Цветков перешел к другим неотложным делам. Среди них было и малоприятное дело, которое он сейчас собирался поручить Лосеву. Никак оно на раскрытие не шло, это проклятое убийство на Лесной улице. Главная сложность тут заключалась в потере времени.