Чернокнижник   ::   Смирнов Андрей

Ему совершенно не хотелось связываться ни с колдуном, ни с оружием, наделённым собственным тэнгамом. Из-за того, что расстояние было слишком большим, Хозяин не мог силой навязать ему свою волю. Впрочем, в разуме демона-охотника Климединг по-прежнему мог читать, как в открытой книге.

«Если ты схватишь девчонку и он уйдёт один, ты позавидуешь участи Лакомства, – пообещал Хозяин. – Но если ты выполнишь мой приказ, я защищу тебя от колдуна… Без оружия он отсюда не уйдёт – а значит, не уйдёт и девчонка. Когда мы его схватим, ты получишь девчонку… всю, целиком».

Относительно того, действительно ли ему отдадут девочку, когда все закончится, у Малгелендорфа имелись очень большие сомнения, но он понимал, что выбора у него нет… Он скорее был готов поверить в то, что Хозяин устроит настоящую травлю, буде он посмеет ослушаться. Трансформировавшись в змеекошку, он невидимой тенью потёк вслед за беглецами…

«Вперёд» – приказал Хозяин. Малгелендорф прыгнул. Волевой импульс Климединга обрушился на блудного ученика, выбив на более низкий уровень реальности… Вырвав из рук Уилара оружие, демон-охотник мчался по скале, не веря в то, что все ещё жив, и каждую секунду ожидая удара в спину. Но удара не было. Хозяин, как и обещал, позаботился о нем.

Добравшись до красной скалы, Малгелендорф избавился от посоха и стал ждать. Теперь можно было не бояться. Утёс, похожий на клык из цельного рубина, частично скрытого грязью и безобразными наростами, защитит его. Рубиновый клык обладал тэнгамом, который в любую минуту по воле Хозяина мог пробудиться ото сна и вырваться на поверхность. Малгелендорф задумчиво обошёл вокруг утёса. Ему самому опасность не угрожала, и поэтому он, поднявшись, как по ступеням, по наростам вокруг рубина, заглянул внутрь полупрозрачной алой тверди. Внутри он различил несколько смутных, неподвижных фигур – несомненно, жертв собственной неосторожности, пойманных Хозяином и отныне навеки заключённых в недрах красной скалы. Одна из фигур – женщина с полуоткрытыми глазами и клубком змей, заменявшим ей волосы – не понравилась ему настолько, что он оскалился и тихо зашипел. Удовлетворив своё любопытство, он спрыгнул на землю.

…Что-то приближалось к скале. Что-то, двигавшееся со скоростью, не уступавшей скорости самого Малгелендорфа. Демон запрыгнул на камень, приподнялся за задних лапах и через несколько секунд понял, что это.

Самка. Самка гьянгеншайна.

Будь Малгелендорф человеком, он, совершив это открытие, выругался бы самым нецензурным образом. Если самцы-гьянгеншайны славились терпением и коварством, то самки из их народа отличались бешеным нравом, редким даже по меркам обитателей Азагалхада. Совершенно не зная страха, они зачастую набрасывались даже на противников, многократно превосходивших их в размерах и силе. Нападая, они уже не отступали и бились до смерти. Ни один обитатель Азагалхада, обладающий хотя бы зачатками интеллекта или инстинкта самосохранения, не стал бы по доброй воле связываться с самкой гьянгеншайна. Даже самцы из их собственного народа осмеливались подходить к ним лишь в строго определённое время в году… но даже и тогда в четырех случаях из пяти самцу перегрызали глотку либо до, либо сразу после совокупления.

Самка, высоко подпрыгивая от клокотавшей в ней ярости, бежала прямиком к рубиновой скале.

«Хозяин!» – позвал Малгелендорф. Ответа не было.

Внимание Хозяина по-прежнему было сконцентрировано на колдуне, оставшемся где-то далеко в горах. Малгелендорф смутно чувствовал, что там происходят какие-то пульсации Силы.