Цилиндр   ::   Саймак Клиффорд Дональд

-- Доктор Пратер, я все эти годы пытался не вспоминать об этом хамоватом типчике. Кто же еще из выпускников попал в избранный круг участников дела о пагоде?

-- Только один человек -- Мэри Холланд, -- ответил он, нимало не смутившись.

-- Это ведь та, что разбила ваше сердце, занявшись музыкой?

-- Чарльз, если ты думаешь, что она разбила мое сердце, то заблуждаешься и насчет моих функций, и насчет целей данного института. Мир не может позволить себе лишиться той музыки, какую пишет эта девочка.

-- Итак, -- провозгласил я, -- знаменитый математик, талантливый композитор и разиня-исследователь времени. Когда речь заходит о подборе команды, вы проявляете чудеса изобретательности.

В его глазах запрыгали веселые чертики:

-- Пойдем-ка за стол, -- ответил он, -- а то Эмиль всех собак на нас спустит.

2

Обед был хороший -- простой и обильный: суп-пюре из курятины, салат и отличные ребрышки с жареным картофелем; было и неплохое вино.

Старик Пратер довольно часто пускался в непоследовательные и помпезные рассуждения; хозяином он был хорошим, тут уж ему не откажешь. Мы же почти не прерывали молчания, перекинувшись лишь несколькими словами, которые принято произносить после долгой разлуки с давним знакомым.

Я пристально разглядывал тех двоих, а они отвечали мне тем же, наверняка гадая, с какой это стати Старик Пратер решил пригласить и меня. Что ж, сомнение вполне законное, и винить их тут не за что.

Как я понял, Леонард Эсбери остался все тем же хамоватым типом. Его жидкие черные волосы были плотно прилизаны, на лице застыло холодное хитроватое выражение. Говорил он, почти не разжимая своих тонких губ. Этот ублюдок понравился мне ничуть не больше, чем раньше.

А вот Мэри -- совсем другое дело. Она была симпатичной девчушкой, у нас с ней даже было несколько свиданий -- но и только, ни к чему серьезному это не привело. Зато теперь красота покинула ее, и Мэри превратилась в этакую солидную матрону. У меня даже возникло ощущение, что за написанным у нее на лице умиротворением скрывается обыкновенная пустота.

Оба они совершенно сбили меня с толку. Я ощутил беспокойство и начал жалеть, что приехал.

-- А теперь, -- заявил Старик Пратер, -- перейдем к делу. Ибо, как я полагаю, нас собрало сюда некое дело, причем весьма спешное.

Он утер губы салфеткой, скомкал ее, бросил на стол и продолжал:

-- По-моему, Чарльз уже кое о чем догадывается. Едва прибыв, он заметил нечто такое, что вы оба упустили.

Леонард и Мэри одновременно воззрились на меня. Я не промолвил ни слова: представление затеял Старик Пратер, вот он пусть и расхлебывает.

-- Весьма вероятно, что у нас имеется машина времени.

Мгновение все хранили молчание, а потом Леонард наклонился вперед и спросил:

-- Вы хотите сказать, что кто-то изобрел...

-- Прошу прощения, -- отвечал Старик Пратер, -- этого я сказать отнюдь не хочу. Машина времени свалилась в березовую рощицу возле небольшого пруда позади мастерских.

-- Как это -- свалилась?

-- Ну, может, и не свалилась. Вероятно, слово "объявилась" будет здесь более уместным. Ее нашел Колченогий, наш садовник. Очень недалекий парень -- вы, его, наверно, не знаете: он пришел к нам всего несколько лет назад.

-- То-есть, вы имеете в виду, что она стала видна? -- уточнила Мэри.

-- Ну да, просто стала видна. Ее можно там увидеть, хотя и не совсем отчетливо, потому что частенько она кажется несколько расплывчатой. Иногда около нее показываются какие-то объекты, потом снова исчезают -- мы считаем, что они просто блуждают во времени. Вокруг университетского городка являются довольно странные миражи -- пагода, к примеру. -- Он обернулся ко мне: -- Похоже, эта конструкция питает к пагоде слабость.

-- Тут нашим экспертом будет Чарльз, -- с плохо скрываемой издевкой проговорил Леонард. -- Это ж он у нас исследователь времени.