Цветение необыкновенной орхидеи   ::   Уэллс Герберт

Правда, они не разобрались в разновидностях орхидей и к тому же дали им завянуть. Хотя, знаете, от этого цветы мне кажутся лишь интереснее...

- Не интереснее, а отвратительнее. Я бы боялась, ведь на них, может быть, сидит лихорадка. Представить себе только: на этих уродах лежало мертвое тело... Я об этом раньше не подумала. Как хотите: мне кусок в горло не лезет!

- Хорошо, я уберу их со стола и положу на подоконник. Мне их там будет не хуже видно.

Несколько дней Уэддерберн почти не выходил из своей жаркой и влажной теплицы: всё возился с древесным углем, кусками тикового дерева, мохом и другими тайнами, известными любителям орхидей. Он считал, что для него настало замечательное, полное неожиданностей время. По вечерам, в кругу друзей, он не уставал рассказывать об орхидеях, снова и снова повторяя, что ждет от них чего-то необычайного.

Несмотря на тщательный уход, несколько орхидей из вида Ванда и Дендробиум, погибли, но странная орхидея вскоре начала проявлять признаки жизни. Уэддерберн был в восторге. Как только он заметил, что орхидея оживает, он сразу позвал экономку, которая варила варенье.

- Вот это почка, - объяснял он. - Вот здесь скоро появится множество листьев. А эти штучки, которые пробиваются тут наружу, - воздушные корни.

- Они мне напоминают растопыренные белые пальцы, торчащие из бурого комка. Не нравятся они мне! - сказала экономка.

- Но почему?

- Не знаю. У них такой вид, точно хотят меня схватить. Нравится так нравится, противно так противно, - ничего с этим не могу поделать!

- Может, это только мне так кажется, но я не помню другой орхидеи с такими воздушными корнями. Смотрите, они чуть-чуть сплющены на концах!

- Нет, не по душе они мне, - повторила экономка, поежилась, точно ее знобило, и отвернулась. - Знаю, что глупо... Мне, право, жаль... а вам-то еще они так полюбились, - но я не могу забыть этот труп.

- Ну, может, он лежал и не на этом именно месте. Это просто моя догадка.

Экономка пожала плечами.

- Как бы там ни было, а эта орхидея мне совсем не нравится, - твердила она.

Уэддерберна и на самом деле немного обидело ее отвращение к орхидее. Однако это нисколько не помешало ему, когда вздумается, разговаривать со своей родственницей об орхидеях вообще и этой - в частности.

- Странная вещь - орхидеи, - сказал он как-то, - в них столько сюрпризов и неожиданностей. Знаете, сам Дарвин изучал их опыление и доказал, что у обыкновенной орхидеи такое строение, чтобы мотыльки могли легко переносить пыльцу от цветка к цветку. И что же? Оказывается, есть множество известных нам орхидей, строение которых препятствует обычному опылению. Например, некоторые Циприпедиумы. Среди известных нам насекомых нет таких, которые могли бы их опылить. А у иных Циприпедиумов вовсе нет семян.

- Но как же в таком случае они размножаются?

- Специальными отводками, клубнями, вот такими отростками. Это объяснить нетрудно. Загадка в том, для чего тогда цветы?

- Очень возможно, - продолжал он, - что и моя необычная орхидея может оказаться в этом смысле исключительной. Если так, я буду ее изучать. Мне давно хотелось стать исследователем, как Дарвин, но до сих пор всё было некогда или что-нибудь мешало. Сейчас начинают распускаться листья. Ну, пойдите же на них поглядеть!

Но экономка сказала, что в оранжерее чересчур жарко: голова разбаливается. Она ведь видела орхидею совсем недавно. Некоторые воздушные корни, теперь уже длиной свыше фута, к сожалению, напомнили ей длинные жадные щупальца. Даже во сне ей привиделось, будто они растут с невероятной быстротой и все тянутся к ней. Нет, она твердо решила, что больше на цветок и не взглянет.

Пришлось Уэддерберну восхищаться листьями необычайного растения в одиночестве.