Дьявол на Утесе Спасения   ::   Вэнс джек

---------------------------------------------

Джек Вэнс

Дьявол на Утесе Спасения



За несколько минут до полудня солнце совершило скачок к югу и закатилось за горизонт.

Сестра Мария сдернула солнечный шлем со своей красивой головки и швырнула его на диванчик — жест, который удивил и встревожил ее мужа Брата Раймонда.

Он схватил ее за вздрагивающие плечи:

— Ну, дорогая моя, легче. Гнев нам не поможет.

По щекам сестры Марии катились слезы:

— Как только мы вышли из дома, солнце прыжком скрылось из виду! Это случается каждый раз!

— Ладно, мы должны соблюдать спокойствие. Скоро взойдет другое.

— Это может быть через час! Или через десять часов! А у нас есть работа!

Брат Раймонд подошел к окну, отдернул накрахмаленные кружевные занавески и вгляделся в мрак.

— Мы можем выйти сейчас и поднялся на холм до ночи.

— Ночь? — вскричала Сестра Мария. — Что ты называешь ночью?

Брат Раймонд сурово сказал:

— Я имею ввиду ночь по Часам. Настоящую ночь.

— Часы… — Сестра Мария вздохнула и плюхнулась в кресло. — Если бы не Часы, все бы мы сошли с ума.

Брат Раймонд посмотрел из окна на Утес Спасения, где, невидимые, возвышались огромные массивные Часы. Мария подошла к нему. Они стояли рядом, пытаясь проникнуть взглядом сквозь мрак. Мария вздохнула:

— Извини, дорогой, но я очень расстроилась.

Раймонд потрепал ее по плечу:

— Жизнь на Глории не шутка.

Мария решительно покачала головой:

— Я не должна была позволять себе такого. Надо думать о колонии. Пионеры не могут быть слабаками.

Они стояли рядом, черпая спокойствие друг в друге.

— Смотри, — показал Раймонд. — Наверху огонь, в Старом Флитвилле.

Они посмотрели недоуменно на искру во мраке.

— Предполагалось, что все они внизу, в Новом Городе, — пробормотала Сестра Мария. — Если это не какая-то церемония… Мы давали им соль…

Кисло улыбнувшись, Раймонд высказал фундаментальный постулат их жизни на Глории:

— Ты не можешь сказать о флитах ничего определенного. Они совершенно непредсказуемы.

Мария ответила еще более фундаментальной истиной:

— Кто угодно может делать что угодно. Непредсказуемы все.

— К флитам это относится в большей степени… Они вольны даже умирать без нашего утешения и помощи.

— Мы делаем все, что можем, — сказала Мария. — Это не наша вина! — Сказала она это таким тоном, что казалось, будто вина именно ее.

— Никто не может порицать…

— За исключением Инспектора… До появления колонии флиты процветали.

— Мы их не беспокоим, ни на что не посягаем, не пристаем к ним, ни во что не вмешиваемся. Фактически, мы отказались от помощи им. А в качестве благодарности они ломают наши ограды, спускают канал и заляпывают грязью нашу свежую краску!

Сестра Мария тихо сказала:

— Иногда я ненавижу всю Колонию.

Брат Раймонд привлек ее к себе и потрепал красивые волосы, которые она уложила в аккуратный пучок.

— Ты будешь себя чувствовать лучше, когда появится одно из солнц. Пошли?

— Темно, — засомневалась Мария. — Глория достаточно плоха даже днем.

Раймонд выпятил подбородок и посмотрел в окно, за которым был мрак:

— Это день. Часы говорят, что это день. Это настоящая реальность и мы должны ее придерживаться! Это наша связь с истиной и здравым смыслом!

— Хорошо, — сказала Мария. — Пошли.

Раймонд поцеловал ее в щеку:

— Ты очень храбрая, дорогая моя. Ты честь нашей колонии.

Мария покачала головой:

— Нет, дорогой. Я не лучше и не храбрее любой другой. Мы явились на эту планету, чтобы возвести здесь жилища и жить по Правде. Мы знали, что работа будет трудной. От каждого очень много зависит. Здесь нет места слабости.

Раймонд поцеловал ее снова, она со смехом запротестовала и отвернулась.

— Я думаю, что ты очень храбрая — и очень красивая.