Дядя Фил и телевизор   ::   Пристли Джон Бойнтон

К несчастью, они решили, что появление дяди Фила в телевизионных программах стало Главной Шуткой Дня, и подняли крик на весь дом, упражняясь в остроумии по этому поводу. Мама слушала их в мрачнейшем молчании, плотно сжав губы. Уна раза два взглянула на Джорджа, но это его не остановило. Сколько Би-би-си платит дяде Филу? Ему уже выдали профсоюзную карточку? Он, наверно, скоро станет звездой телевидения! А что, мама уже перестала понимать шутки?

– У нас разное понятие о юморе, Джордж Флеминг, – сказала мама. – Ну, я пошла. Я обещала заглянуть к миссис Прингл.

Лицо Уны выразило сомнение. Она впервые слышала о визите к миссис Прингл, а мама всегда любила заранее обсуждать свои светские контакты.

– Можно, я с тобой? – спросила Уна нервно.

– Не вижу причины, почему бы тебе не пойти, дорогая, – ответила мама величественно. – Пусть мужчины проведут веселый вечер у телевизора. Надеюсь, они получат удовольствие. – Она вышла, и Уна поплелась за ней.

Папа набил трубку, раскурил ее и сказал Джорджу:

– Ну вот, с ними всегда так. У них все дело в настроении. Сегодня они за телевизор, жить без него не могут. А завтра им какая-нибудь глупость взбредет в голову, и они на него уже смотреть не хотят. Привет! – Последнее относилось к Джойс, вбежавшей в комнату. – Где была, дочка?

– А ты как думаешь? – завопила Джойс. – На работе. Нет, я ничего есть не буду. Схвачу что-нибудь в кафе «Эмпайр». Мы туда.

– Стоило ли всаживать все деньги в этот телевизор, – воскликнул папа, когда она побежала вверх по лестнице, – если ты больше прокутишь в «Эмпайре»?

Она остановилась и крикнула вниз:

– Ты разговаривал со Стивом?

– Я его еще не видел.

– Ну, а я видела! – торжествующе прокричала она и скрылась.

Папа и Джордж не стали дожидаться Эрнеста, потому что сегодня у него были курсы испанского языка. (Никто не знал, зачем он учит испанский; может быть, это помогало ему сохранять уравновешенность.) Они убрали со стола, быстро поплескали водой на посуду (чтобы показать маме, что мыли) и, окутанные клубами табачного дыма, торжественно двинулись к телевизору. Они знали: вот-вот начнется спортивный тележурнал, содержательная передача, которую они предвкушали с большим удовольствием, потому что сейчас с ними не было этих капризных, недовольных женщин.

Первым в спортивном журнале выступил велогонщик, унылый и гнусавый молодой человек, который умел крутить педали как сумасшедший, но сказать ничего толком не мог. Папу и Джорджа он очень насмешил.

– А теперь поговорим с типичным старым спортсменом, – сказал ведущий с чугунной задушевностью, – который смотрел крикетные и футбольные матчи и другие события в мире спорта на протяжении последних шестидесяти лет. Добро пожаловать к нашим камерам, мистер Поррит!

Мистер Поррит, щуплый кривобокий старикашка со свернутой набок шеей, длинным носом и маленькими злыми глазками, вразвалочку вошел в кадр. Никаких сомнений – это был дядя Фил.

– Нет! – ахнул папа. – Не может быть!

– Послушаем, что он скажет! – закричал Джордж. – Тогда будет ясно.

– Итак, мистер Поррит, вы уже давненько смотрите спортивные состязания? – спросил ведущий.

– Что верно, то верно, – сказал дядя Фил, ухмыляясь и злобно глядя на папу и Джорджа. – Много я повидал состязаний до того времени, когда имел несчастье поселиться в Смолбридже у семейства по фамилии Григсон. Тут я кончился для спорта – да и вообще для всего.

– Что ты там мелешь! – взревел папа, вскакивая.

– Они держали лавочку, – продолжал дядя Фил, – торговали всякой мелочью… и боялись истратить лишний шиллинг…

– Нет, не выключайте! – закричал Джордж, бросаясь со своим тестем чуть не врукопашную. – Давайте послушаем, что он еще скажет.

– Я не собираюсь тут выслушивать всякие гадости и оскорбления, – промычал папа.