Испытание   ::   Моррелл Дэвид

Вы точно знаете, что никто не крестил младенца? Может быть, медсестра в больнице? Или ваша жена, пока он болел? Для этого ведь не нужен священник. Любой христианин может совершить обряд с помощью обычной воды.

Крещу тебя во имя Отца, Сына и Святого Духа.

— Нет, — ответил он. — Я уверен, что никто его не крестил.

— Это усложняет дело.

— Продолжайте. Впрочем, я и так знаю, что вы хотите сказать.

Пастор, скорее для проформы, произнес:

— Канон церкви запрещает служить заупокойную мессу по вашему сыну. Он также запрещает предавать его тело земле в освященном месте. Как младенец, он не мог еще совершить никакого греха, а потому избавлен от проклятья ада. Он успокоится в его преддверии и не испытает мук геенны огненной, но обречен на вечную муку оттого, что никогда не узрит славу Господню…



Глава 16



В сопровождении детективов в тот же вечер они поехали в дом ритуальных услуг. К этому времени он уже все рассказал Клер, в любой момент ожидая, что она устроит истерику, обрушится с обвинениями, может, даже ударит его, но она вообще никак не отреагировала. Она просто молчала, погруженная в себя, и казалось, что она просто не замечает, что происходит вокруг.

Один из полицейских сел с ними в машину, другой поехал сзади, контролируя обстановку; Добравшись до места, полицейские вышли, проверили сумеречную, густо усаженную деревьями аллею перед домом и только потом разрешили им войти в здание.

Внутри пол был устлан мягкими коврами; стены, задрапированные тяжелыми темно-красными портьерами, излучали приглушенный свет. Откуда-то из-под потолка лилась негромкая печальная мелодия электрооргана. Наверное, магнитофон, подумал Борн, чувствуя, как сдавило горло.

Он не хотел брать с собой Сару, но и оставлять ее дома, даже под охраной детектива, побоялся. Он захватил с собой несколько детских книжек, а по дороге купил бисквитов и молока в какой-то лавочке. По крайней мере, их можно есть без опаски. Он попросил служителя устроить ее где-нибудь в уголке.

— Но я хочу увидеть Итена, — возразила девочка. — Почему мне нельзя посмотреть на него?

— Потому что он будет не таким, каким ты привыкла его видеть.

— Он совсем изменился?

— Нет, но он не такой, как раньше.

Сара задумалась.

— Он стал похож на куклу?

Он вздрогнул.

— Tы этого боишься?

— Нет. Думаю, что не боюсь.

— Пожалуй, так он и будет выглядеть.

Девочка все еще продолжала размышлять над этим, когда служитель взял ее за руку и повел за собой. Один из охранников двинулся за ним, другой быстро осмотрел все помещения, постоянно оглядываясь на входную дверь.

Почти сразу же появился распорядитель. В черном отлично сшитом костюме, высокий, худощавый, седоволосый, он подошел тихо, словно едва касался ботинками ковра. Он был само сочувствие, но Борн уже в каждом незнакомом лице подозревал человека Кесса. Распорядитель бросил взгляд на детектива, застывшего у входа, и протянул руку Борну.

— Мистер Борн, примите наши искренние соболезнования. Рука на ощупь оказалась мягкой и теплой.

— Ваш сын находится там. Надеюсь, вам понравится, как мы все устроили.

Они прошли зал, миновали одну комнату, в углу которой стоял гроб; женщина в черном, сотрясаясь от глухих рыданий, обнимала тело молодого человека. Над ней стояла другая, растерянно приподняв руки, словно, не зная, следует ли ей дотронуться до плачущей, чтобы попытаться успокоить ее.

В следующей комнате был Итен. Борн почувствовал такой озноб, что с трудом заставил себя передвигать ноги. Охранник в расстегнутом пиджаке опередил их и расположился у двери так, чтобы можно было видеть, что происходит снаружи.

Траурная музыка звучала не переставая.

Гробик был сделан из благородного темного дуба. Похоже на дом, подумал Борн, только маленький, как игрушечный.