Дракон восточного моря, кн. 3. Каменный Трон   ::   Дворецкая Елизавета

Увидев незнакомого человека, она подняла брови, но Бьярни учтиво поклонился и вежливо объяснил, что охотился в лесу, заблудился в незнакомом месте и просит пустить его ненадолго передохнуть. И похоже, что его учтивая речь, хорошая одежда и общий положительный вид внушили хозяйке мысль, что опасаться нечего.

– Заходи, отчего же, – сказала она. – Муж мой тоже на охоту пошел, скоро уже вернется.

Для мужа, видимо, она варила похлебку из капусты и моркови, но и Бьярни выделила хлеб, сыр и козье молоко. За едой он стал расспрашивать ее понемногу о разном, в том числе и о каменной башне.

– Наверное, там живет король? – сказал он.

– Да нет, не король. – Женщина улыбнулась. – Там живет госпожа Фиал, сестра наших королей.

– Вот как? – Бьярни сделал вид, будто удивлен. – У них есть сестра?

– Есть. Уже тринадцать лет она, бедняжка, живет в брохе, не видя дневного света. Я – ее бывшая кормилица, вот мне и позволили жить поблизости и носить ей молоко и сыр.

– За что же ее заточили в башню?

– Да говорят, есть предсказание, что она принесет Ивленну большое несчастье, вот ее и поселили туда. Но я так думаю, – женщина склонилась к нему ближе и зашептала, – что короли наши просто не хотят, чтобы бедняжка нашла себе мужа, – ведь тогда им придется слезть со своего трона и уступить ему место! Уж они и ее спрятали от света, и еще слухи по всем островам распустили, будто она страшна, как проклятие Морриган: и лицо-де у нее черное, как уголь, и волосы жесткие, как прутья, и чуть ли не ноги наизнанку вывернуты, коленями назад. А она такая хорошенькая, моя милочка, и так ей там скучно живется! Никого не видит, целыми днями сидит вышивает, но разве это жизнь для молодой девушки? Хоть бы на Праздник Костров ее выпускали, а то ведь и того не позволяют!

– А с ней в брохе много народу живет?

– Человек десять – две служанки, Голлин и Гвеми, ее воспитательница, Каэр, да воинов семь человек. Конечно, ее охраняют. Ведь немало найдется желающих стать с ее помощью ригом Ивленна!

«Один уже точно нашелся!» – подумал Бьярни.

Все, что говорила Эалайд, подтверждалось. Раз уж ему не удалось склонить к походу ригов Ивленна, судьба дает возможность самому занять их место. Его происхождение от рига Миада позволяло искать любви королевской дочери, оставались две заботы: проникнуть в башню и понравиться девушке. Причем первое сейчас заботило Бьярни гораздо больше, чем второе. Если несчастная дева прожила взаперти почти всю жизнь, никого из мужчин не видя, – уж наверное, охранников ей подобрали пострашнее лицом, – она не будет сильно привередничать. А он, Бьярни, всегда имел у женщин достаточный успех, чтобы надеяться на лучшее.

Когда, учтиво простившись с молочницей и вернувшись на поляну, он наконец изложил свой замысел дружине, на него посмотрели как на сумасшедшего.

– Ты все еще думаешь, что ты в сказании, – произнес Кари Треска. – Причем из «саги о древних временах» ты незаметненько переехал в «лживую сагу». Я всегда говорил: общение с Иным миром до добра не доводит, он у людей мозги из головы вышибает, что твой топор!

– Я помню, помню! – закричал Ульв. – Было такое! Этот, как его, с собачьим именем, тоже сватался к дочери одного великана, а тот держал ее в башне, и залезть к ней можно было только через окно, если она сбросит вниз свою косу!

– Неуч ты и невежда! – снисходительно ответил Бьярни. – Все перепутал – вот потому за тебя ни одна королевская дочь и не пойдет! Ладно уж, когда стану королем, подберу тебе какую-нибудь рабыню покрасивее. Ки Хилаинн, о котором ты начал говорить, приехал к своей невесте на колеснице с возничим, во всей красе. И я ни в какие окна лезть не собираюсь. Там, в брохе, воинов всего семь человек! А нас – двадцать семь, не считая меня. Да неужели мы с ними не справимся? Надо только придумать, как заставить их открыть дверь.

Думать об этом Бьярни пошел на тот склон, откуда была видна башня.