Дух камня   ::   Фьюри Мэгги

Они моментально нас схватят. Сефрийцы необычайно выносливы, но скоростью не отличаются.

Серима знала, что это так. У них нет шанса сбежать. Мечи Божьи на своих легких лошадях нагоняли… Она обернулась к Тормону, но того уже не было рядом. Торговец ускакал в хвост колонны, к Сколлю, который по-прежнему волок за собой дурацкого осла. Они обменялись парой коротких реплик, затем мальчик соскочил с лошади и исчез, словно растворился в сумраке и дыму костров.

Когда торговец возвратился к Сериме, его руки были пусты. На лице выражение суровой решимости. Он вытянул из ножен короткий меч, и Серима поняла, что Тормон готов на все, чтобы защитить своего ребенка. Он будет сражаться с Мечами Божьими и заберет с собой в могилу столько, сколько сумеет. А если повезет — то и самого лорда Блейда…

Нет! Не трогай его!

Да! И я помогу тебе.

Как она проклинала свое двуличное сердце!

На раздумья уже не осталось времени. Мечи Божьи были совсем рядом. В глаза ударил свет факелов. Лошади мчались галопом, грязь летела из-под копыт. Серима не поверила собственным ушам, когда до нее донесся резкий окрик:

— Прочь с дороги, сброд!

Ее лошадь спихнули на обочину, и отряд пролетел мимо, не удостоив путников ни единым взглядом. Миг — и Мечи Божьи умчались прочь, превратив дорогу в бурое, чавкающее месиво.

Маленькая, забрызганная грязью компания осталась на тракте. Путники в изумлении воззрились друг на друга. Пресвел вздрогнул от запоздалого ужаса.

— Что все это значит?

Он знал о беде Тормона. Знал все, что знала Серима, ибо всегда находился в курсе всех ее дел. Очевидно, чувства Пресвела походили на ее собственные. Она была рада, что всадники не опознали Тормона, и одновременно обескуражена их исчезновением. Мечи Божьи олицетворяли власть, покой и порядок — все, к чему она привыкла и что составляло основу ее жизни. Как, впрочем, и жизни Пресвела…

Что-то зашевелилось среди теней. Серима напрягла глаза и углядела Сколля. Паренек вынырнул из сумрака, сжимая в руках маленький сверток и волоча в поводу усталого ослика. Напустив на себя привычный хмурый вид, Сколль передал ребенка отцу.

Атмосфера заметно разрядилась. Аннас, уютно устроившись на руках Тормона, решила поделиться своими чувствами.

— Он зажал мне рот, — пожаловалась девочка. — И у него такие грязные руки!

— Ну, ты не желала тихо себя вести, защищался Сколль. — А от грязи никто еще не умирал.

— И на вкус ты просто ужасный, — не сдавалась Аннас.

— Если б ты не укусила меня, то и не узнала бы этого, верно?..

Вся кавалькада слилась для Тормона в единую черную массу. Но когда солдаты пронеслись мимо, он рассмотрел всадника, скакавшего в арьергарде. Тот двигался несколько медленнее остальных — может быть потому, что с трудом управлялся со своей лошадью… Элион? Здесь, с Блейдом? Что происходит? Глядя вслед отряду, Тормон погрузился в раздумья, покуда вспыхнувший между Сколлем и Аннас спор не вернул его в настоящее.

— Тише, — буркнул он. — Нет времени для этой чепухи. Я пытаюсь думать. — Торговец подошел к Сериме. — Ты лучше моего знакома с лордом Блейдом, так, может, догадываешься, что он замыслил? Отчего это он очертя голову несется в горы, когда город подвергается такой опасности?

Серима выпрямилась в седле.

— Я не лезу в дела лорда Блейда. — Ее голос был холоднее льда. — Если ты слышал нечто подобное, то это — ложь!

Торговец удивленно глянул на женщину. С чего это она так взвилась?.. Ну да ладно: как бы там ни было, сейчас не время. Он обязан принять решение… хотя что тут решать? Сейчас, когда Блейд оказался так близко от Змеиного Перевала, у них не оставалось выбора…

Тормон обернулся к своим спутникам:

— Планы меняются. Теперь для нас опасно соваться в горы.