Дверь во тьму   ::   Лукьяненко Сергей Васильевич

— Не летишь, а порхаешь по комнате, — подал голос Котенок.

— Крыло умеет летать, тебе надо лишь руководить им. Понимаешь? Ему нужен твой ум и чуть-чуть сил. Спускайся, Старший.

Я попытался сложить Крыло и мягко упал на пол. Плечи ныли сильнее, но я был в восторге.

— Лэн, а как делать из Крыла палатку?

— Убежище, — поправил Лэн. — Так, закрой глаза, разведи руки, растопырь пальцы. Представь, что комбинезон раздувается…

Это у меня вышло сразу. Открыв глаза, я убедился, что стою в маленькой куполообразной палатке, светящейся ровным светом. Плечи были покрыты мелкой красной сыпью, но боль сразу же прошла.

— Можно?

Лэн заглянул в отверстие, а между ногами у него протиснулся Котенок.

— Конечно.

— Положено спрашивать, — объяснил Лэн. — Убежище — это куда важнее, чем дом. Сюда просто так не войдешь.

Мы уселись и уставились друг на друга. Мы с Лэном улыбались, Котенок был задумчив.

— У нас будет время зайти к тому старику до вашего вылета? — поинтересовался он.

— К тому, что помнит солнце? Вряд ли… Сейчас надо плотно поесть, потом еще потренироваться, потом еще поесть…

— Слушай, а чего я такой голодный? — сообразив, что слова Лэна не звучат для меня нелепо, спросил я. — Словно день не ел.

— Ты дал силы Крылу. Причем не только для этого порхания, а еще и про запас. Нам приходится много есть, Данька.

— По тебе этого не скажешь.

— Все уходит на ветер, Старший… Эх, потренироваться бы сейчас на воздухе! Но нельзя… Ладно, взлетай с места.

И мы тренировались, время от времени устраивая перерывы на еду. Я ел бутерброды, яичницу, конфеты, пил молоко и чай. Куда все девалось, не знаю, после часа тренировок голод вновь подступал с прежней силой.

— А сколько длится вылет? — спросил я у Лэна, «порхая» по комнате. Я немножко научился управлять полетом, здесь было главным доверять Крылу, а оно уж делало все остальное.

— Часов пять-шесть.

— Я столько не выдержу, — испугался я.

— Мы берем с собой еду. К тому же ты сейчас все время тратишь силы, а в нормальном полете мы будем планировать и отдыхать. Давай тренируйся.

Мы отправились в вылет с башни нашего дома. Я-то боялся, что при этом будут присутствовать какие-нибудь Старшие, но этого не требовалось. Правда, за небом над городом все время наблюдали и наш взлет не мог остаться незамеченным. Но мы надеялись, что издалека мой полет не покажется подозрительно неумелым.

А вот прыгнуть с десятиметровой башни было трудно. Я вновь и вновь подходил к краю площадки, там, где ограждающие перила были убраны. Камень под ногами, отполированный за много лет, казался предательски скользким, По улицам шли редкие прохожие, но на нас никто внимания не обращал. Лишь двое малышей, мальчик и девочка, которых вела за руки пожилая женщина, упорно выворачивали головки, следя за башней и ожидая моего взлета. Боюсь, что я их разочаровал.

— Пора, старший, — тревожно сказал Лэн. — Пора. Мы уже должны быть в воздухе.

Я подошел к самому краю, остановился, балансируя.

— Соберись! — шепнул Лэн.

Раскинув руки, я закрыл глаза. И Крыло решило все за меня. Ударило по воздуху, твердому, как бетон, и башня ушла из-под ног. Не открывая глаз, я слышал, как бьют подо мной крылья Лэна, как звенит в ушах набегающий ветер.

— У нас есть Крылья! — крикнул Лэн, и я едва узнал его голос — такой он был счастливый. — Надо только не мешать им — и ты полетишь! У нас есть Крылья!

Я открыл глаза. Город был далеко внизу, люди на улицах уже стали неразличимы. Мы поднялись к самым облакам — редким, пушистым, над которыми стлалась темная пелена.

— Лэн! — крикнул я. Мой Младший носился вокруг, словно бы и не прикладывая никаких усилий для полета. Услышав меня, он сложил Крыло и поравнялся со мной.

— Лэн, можно подняться выше облаков?

Он понял.