Финальная программа   ::   Муркок Майкл

2

Бойкая музыка наполняла «кадиллак» с открывающимся верхом, в котором Джерри Корнелиус ехал в сторону кентского побережья — «Зут Мани», «Ху», «Битлз», «Моуди Блюз», Манфред Манн и «Зэ Энималс»: Джерри прослушивал на встроенном магнитофоне только самое лучшее.

Громкость была включена до предела. В различных местах кабины были встроены три динамика, так что Джерри был просто не в состоянии уловить звук работающего двигателя; содержимое бокала, укрепленного на защелке около рулевого колеса, подплясывало в такт с ударами басов. Корнелиус время от времени дотягивался до бокала, пригублял вино и снова фиксировал сосуд в защелке. Разок он сунул руку в «бардачок» и вынул оттуда полную пригоршню пилюль. Он не спал большую часть недели, и пилюли больше не помогали ему бороться с раздражением; однако он все равно продолжал набивать ими рот, запивая каждую порцию из бокала. Немного спустя он достал полупустую бутылку виски «Белл» и вновь наполнил бокал.

Дорога перед ним была мокрая, дождь продолжал молотить в лобовое стекло. Две пары «дворников» очищали стекло, работая в такт музыке. Хотя печка и была включена, Джерри было холодно.

Сразу за Дувром он остановился на заправочной станции и в ожидании, пока ему заправят машину, скатал себе тонкую сигарету из лакричной бумаги и табака «Олд Холборн». Оплатив заправку и закурив сигарету, он поехал, выдерживая направление вдоль побережья, свернул на боковую дорогу и в конечном счете проехал по главной улице поселка при гавани Саутквей в воздушной подушке салона, наполненной звуками гитар, органов и высоких голосов. Море под хмурым небом казалось черным. Он медленно проехал вдоль пристани, перестукивая колесами по булыжнику, и выключил магнитофон.

На некотором отдалении от полотна дороги расположилась гостиница под названием «Яхтсмен». На вывеске гостиницы красовался улыбающийся мужчина в окружении яхтенной оснастки. Позади него простирался вид на гавань, как она смотрится из гостиницы. Вывеска слегка покачивалась на ветру. Подав «кадиллак» задним ходом во двор гостиницы, Джерри вышел из него, оставив ключи в замке зажигания. Он сунул руки в высокие карманы пальто и немного постоял около машины на прямых ногах, глядя поверх черной воды на замшелые лодки. Одна из них была его катером, который он переделал из современной спасательной шлюпки.

Джерри оглянулся на здание гостиницы, отмечая, что ни одна лампа не была зажжена и что никакого движения в гостинице, казалось, не было. Он прошел наискось к воде; металлическая лестница вела прямо в море. Джерри осторожно спустился на несколько ступенек, а затем спрыгнул на палубу своего катера. Остановившись на несколько секунд, чтобы установить равновесие на шаткой палубе, он направился прямо к ухоженному капитанскому мостику. Не включая света, он наощупь нашел пульт управления и запустил мотор на прогрев.

В ожидании этого он вернулся на палубу и отдал швартовы.

Вскоре он уже прокладывал курс из гавани в открытое море.

* * *



Лишь один человек в конторе управления гавани видел, как Джерри уходил в море. К счастью для Джерри, этот человек был почти столь же продажен, как и те шестеро в доме в Блэкхите. У этого же, как обычно говорят, была своя цена.

Выдерживая знакомый курс, Джерри направлял лодку в сторону побережья Нормандии, где его покойный отец построил себе копию «Ле Корбюзье шато» — старое здание, добротно возведенное еще перед второй мировой войной.

Выбравшись за пределы трехмильной зоны, Джерри включил радио и поймал позднюю станцию, «Радио к-9», носившую название «Радио с перчинкой». Передавали всякую всячину; звучание походило на смесь греческой и персидской музыки в отвратительном исполнении, вероятно, одной из новых групп, которую люди рекламы все еще тщетно пытались протолкнуть.