Фрайдэй   ::   Хайнлайн Роберт

Они с Фредди осмотрели меня и сказали, что это можно сделать… на Земле. Не в Нью-Брисбене. А здесь это будет невозможно еще много лет. Таким образом, вопрос был закрыт — и я даже почувствовала некоторое облегчение. Я это сделала один раз; делать это еще раз я потребности не испытывала. У нас под ногами ползают дети, щенки и котята; и детям, как и котятам, не обязательно быть рожденными мной. Ребенок есть ребенок, и у Тилли они хорошо получаются, как и у Дженет и Бетти.

И Уэнди. Если бы это не было абсурдным, я бы предположила, что она унаследовала свою сексуальность от матери — то есть, от меня. Ей не исполнилось еще четырнадцати, когда она, придя домой, впервые сказала: «Ма, кажется, я беременна.» Я сказала ей: «Не надо предполагать, дорогая. Пойди к дяде Фредди, пусть он сделает тебе анализ.»

Она объявила о результате за обедом, который превратился в праздник, потому что, по старой традиции, беременность женщины в нашей семье — это повод для радости и веселья. Итак, первый раз мы отмечали беременность Уэнди, когда ей было четырнадцать, потом когда ей было шестнадцать, потом — восемнадцать, а последний раз — всего неделю назад. Я рада, что она делала между ними достаточно большие перерывы, потому что я растила их, всех, кроме последнего; ради него она вышла замуж. Так что я никогда не испытывала недостатка в детях, которых нужно воспитывать, даже если бы у нас в доме не было четырех — а теперь пяти, нет, шести — матерей.

У первого ребенка Матильды первоклассный отец — великолепная порода. Доктор Джерри Мэдсен. Так она мне сказала. И мне кажется, что так оно и есть. Дело вот в чем: ее бывший хозяин как раз ликвидировал ее стерильность, намереваясь получить от нее потомство, когда у него появилась возможность продать ее для четырехмесячной высокооплачиваемой работы. И она стала «Шизуко», с застенчивой улыбкой и скромным поклоном, и стала следить за моим поведением — но получилось наоборот, я, сама того не желая, следила за ее поведением. О, если бы она попыталась, она бы смогла устроить себе немного ночной жизни в дневное время… но дело в том, что почти двадцать четыре часа почти ежедневно она проводила в каюте ББ, чтобы не пропустить моего прихода.

Так когда же? В единственный раз, когда это могло случиться. Пока я, полузамерзшая, съежившись лежала с Персивалем под турбогенератором, моя «горничная» спала с моим врачом. Так что у этого молодого человека отличные родители! Шутка: Джерри сейчас живет в Нью-Брисбене со своей замечательной женой Дайан — но Тилли не дала ему повода подозревать, что в нашем доме живет его сын. Это еще одно «потрясающее совпадение»? Я так не думаю. Врач здесь одна из не требующих стартового взноса профессий; Джерри хотел жениться и бросить космические полеты — а станет ли кто-нибудь селиться на Земле, если у него была возможность осмотреть колонии?

Почти вся наша семья ходит сейчас к Джерри; он хороший врач. Да, у нас в семье есть два доктора медицины, но они никогда не практиковали; они были генными инженерами, биологами-экспериментаторами — а теперь они фермеры.

Дженет тоже знает, кто отцы ее первого ребенка — оба ее тогдашних мужа, Иен и Жорж. Почему оба? Потому что она так захотела, а ее причуды сделаны из стали. Я слышала несколько версий, но я уверена, что она не выбирала между ними, собираясь родить первого ребенка.

Первенец Бетти почти наверняка не сделан искусственно и мог бы быть законнорожденным. Но Бетти так ненавидит законы, что она скорее заставила бы вас поверить, что она залетела в групповухе на балу-маскараде. Нью-Брисбен — очень тихое место, но в доме, где живет Бетти Фрэнсис, никогда не будет скучно.

Вы, возможно, знаете о возвращении Черной Смерти больше, чем я.