Галльские ведьмы (Короли Иса - 2)   ::   Андерсон Пол

А увести Дахилис силой означало разрушить все, что он с таким усердием создавал; более того, она сама стремилась на остров, чтобы спасти любимого.

Он настоял на том, что будет сопровождать ее. Вообще-то мужчинам было запрещено ступать на остров, но Грациллоний сказал, что будет ждать у причала, готовый помочь. Священный челн доставил их на остров и оставил вдвоем.

Пока Дахилис исполняла то, что от нее требовалось, на море разыгрался шторм. Ночью она не вернулась в Обитель Стражи, и Грациллоний нарушил запрет и кинулся на поиски. Несколько часов спустя он нашел Дахилис под скалой, с которой та упала, почти без сознания, замерзшую до полусмерти - и начавшую рожать. Он перенес ее в Обитель, но спасти не сумел. Сразу после смерти жены он своим мечом вырезал ребенка из ее чрева.

Форсквилис, обладавшая даром предвидения, заставила Маэлоха, обожавшего "малютку Дахилис", поутру отвезти ее на Сен. Днем они вернулись в Ис с телом Дахилис, с ребенком и с Грациллонием.

Поскольку мать умерла, лишь король мог совершить обряд наречения имени в храме Белисамы. Вопреки традиции, в память об умершей жене он назвал дочь Дахут. А затем, оглушенный горем, был вынужден сочетаться браком с новой Избранной - Сэсай, миловидной глупышкой, получившей королевское имя Гвилвилис. Оба они во время церемонии казались смятенными и несчастными, однако воля Белисамы свела их воедино.

Галликены и суффеты полагали, что своей смертью Дахилис искупила все прегрешения Грациллония перед богами. После похорон Дахилис аристократы во главе с Сореном Картаги принесли королю присягу на верность до тех пор, пока он не начнет вновь пренебрегать древними установлениями.

Позже, ночью, невидимая рука постучала в дверь Перевозчиков Мертвых, как велось на протяжении столетий: им полагалось доставить на Сен души вновь умерших, чтобы те предстали перед богами. Что происходило потом, не знал никто из живых. Впрочем, горожане верили, что некоторые умершие, в особенности королевы, возвращаются на время в обличье тюленей, чтобы заботиться о тех, кого они любили при жизни. По этой причине тюлень считался священным животным, и никто из исанцев не осмеливался поднять на него руку.

Глава первая

I

Девочка сознавала лишь одно: она в море. И осознание это наполняло ее восторгом. Все прочее - и то, что в городе отмечали Праздник Флота, и слова отца: "Не торопись, малышка", - не имело никакого значения. Но вот отец подхватил ее, поднял в воздух. Какие сильные у него руки, как гулко отдается в груди его смех!

Она уже стала забывать все те чудеса, которые произошли в порту: всех этих людей в пышных нарядах, загадочные слова, сопровождавшиеся музыкой, что лилась, текла, окатывала, захлестывала с головой, пока торжественная процессия двигалась по улицам. Седобородый мужчина во главе процессии внушал страх, потому что в руке он сжимал длинную палку с тремя острыми зубцами на макушке, но за ним шли мамы - все девять; девочка знала, что они идут все вместе, хоть и была еще слишком мала, чтобы уметь считать. Некоторые несли зеленые ветки и окунали их в горшки в руках у других и кропили водой носы кораблей. У первой мамы была чаша на золотых цепях, и над чашей этой курился дым - сладковатый дым, разносимый ветерком. Девочка с отцом стояли в стороне, наблюдая. Отец выглядел внушительно: парадное одеяние, огромный молот в руке, на груди золотой ключ; впрочем, всех этих слов девочка, конечно же, не знала, ей просто очень нравилось смотреть на папу.

Вот он снова подхватил ее и перенес на корабль, который немедленно отошел от причала. Морские ворота были распахнуты настежь, и вода у бортов плескалась под ветром, будто живая. Едва корабль миновал ворота, как палуба покачнулась под ногами. Девочка обрадовалась новой игре. Дышалось удивительно легко.