Избранные   ::   Марышев Владимир

Говорил он не очень громко, и Ворохову приходилось напрягать слух, чтобы разобрать все слова — мешала гремящая в зале музыка.

— Так, значит, и от вас не ускользнули… м-м… странности этого дела?

— Странности… Алексей Петрович, да тут все кричит об убийстве! Преуспевающий бизнесмен, еще далеко не в годах, практически здоровый, не обделенный вниманием женщин, вдруг ни с того ни с сего решает разнести себе черепушку! Ну, знаете… Хотя бы записочку нацарапал.

— Короче, вы считаете, что переселиться в мир иной ему помогли? Но полиция не обнаружила никаких следов постороннего присутствия. В конце концов, ничего не пропало. Абсолютно ничего!

— Так это как раз и подозрительно! Сами подумайте. Стреляться у него не было никакого резона, ограбление отпадает, потому что ничего не взяли. «Заказуха»? В нынешней Америке это не очень распространено — здесь умеют договариваться. К тому же он был чрезвычайно осторожным человеком, старался ни с кем не ссориться. В общем, я склонен предполагать худшее. Вам не приходит в голову, что Малкома Нейсона «расшифровали»?

— Была такая мыслишка, была. Но ведь это же архиглупо — взять и кокнуть такого человека! Даже дурак — и тот сообразил бы, как поживиться, используя необыкновенные способности Нейсона. У вас поднялась бы рука зарезать курицу, несущую золотые яйца? По-моему, эта версия не выдерживает никакой критики.

— Как знать, как знать… Могущественного человека боятся все. Его могли прикончить только из опасения, что он когда-нибудь применит свою силу, выйдет из-под контроля и наломает дров?

— Чушь! Нейсон их в свое время уже наломал. Поэтому, достигнув в конечном счете всего, чего хотел, он решил, что неприятностей с него хватит. Я слышал, он поклялся жить, ничем не выделяясь, и даже в крайних случаях не прибегать к Дару.

— Ну, мы-то об этом знаем. А непосвященные? Какая-нибудь спецслужба наложила в штаны от страха, нервы сдали, ну и… Кстати, это еще не худший вариант. Конечно, вероятность очень мала, но если…

— Стоп! — решительно прервал брюнета Стадник. — Так мы далеко зайдем. Есть у нас свои пинкертоны, это их работа.

Они помолчали, а потом сменили тему — теперь разговор шел о каких-то запущенных делах. И ни слова о литературе!

«Черт побери! — подумал Ворохов, отлепившись от стены. — Куда это я попал? Где-то в Америке укокошили дяденьку, наверняка предпочитавшего всем книжкам на свете одну — чековую. Казалось бы, ну и хрен с ним! Каким боком это может интересовать господина Стадника, только что умилявшегося моими „Звездными островами“? Может, „Мечтатели“ — только „крыша“, а на самом деле здесь натуральное мафиозное гнездо? Хорошо, пусть так. Но тогда совершенно непонятно, на кой ляд им сдался я. Не был, не участвовал, не замечен, не привлекался… А самое главное — не обладаю! Всего добра — дешевенький компьютер, старый телек да видавшая виды магнитола. И все же они почему-то положили на меня глаз. Ну да ладно, стоит ли из-за этого „грузиться“? Взять с меня в любом случае нечего, а вот удовольствие я уже получил. И могу получить еще больше».

Он подошел к Маргарите Николаевне и, оторвав от беседы с Гудковым, снова пригласил ее на танец.

— Да, заседания у вас проходят по высшему разряду! — сказал Андрей, стараясь не смотреть в соблазнительный вырез ее платья. — Вот уж не ожидал! А знаете, Маргарита Николаевна, у меня создалось странное впечатление. Вы не поверите, но мне кажется, Кирилл Ильич… как бы это выразиться… был бы не прочь, чтобы мы с вами подружились. Или даже поженились! Смешно, правда?

Она промолчала.

«Ага! — возликовал Ворохов. — Похоже, я действительно не ошибся».

— Кстати, раз уж такой разговор зашел, я ведь и в самом деле не женат. Не отношу это к числу моих достоинств, просто констатирую факт. Смею полюбопытствовать: а вы?..