Компрессия   ::   Малицкий Сергей

Неужели столь взволновала встреча с Землей? Проводница уже убежала в конец салона, пассажиры напряженно молчали, уставившись в мониторы, на которых развеивались облака, истаивала голубоватая дымка и Земля обретала цвет и фактуру. Защищая живую плоть от перегрузок, чуть слышно журчали стабилизаторы, и весь огромный корпус парома бесшумно подрагивал, словно дрожала рука гиганта, опускающего затейливое устройство в раковину космопорта. Кидди поднял руку, вновь почувствовал зафиксировавшее запястье поле и еще раз провел ладонью по лицу.

– Нервничаете? – участливо шевельнулся осточертевший сосед. – Вы кричали во сне. Звали какую-то Сиф. Я вам как заядлый путешественник говорю: катастрофа парома – событие из разряда невозможных! Эта модель используется уже пятнадцать лет и до сих пор не вызывала никаких нареканий! Да и… в любом случае нам ничто не грозит! Земной опекун практически не дает сбоев. У него все под контролем! Кстати, сейчас отлаживается система опекунства на Марсе. На очереди Луна. Я представлялся уже? Меня зовут Хаменбер! Ол Хаменбер!

– Я помню, – с досадой пробормотал Кидди.

– Несколько слов! – жалобно вытянул губы толстяк, активируя браслет чиппера. – Для моего канала! Простите за назойливость, но я отправился на Луну только из-за возможной беседы с вами! Сжальтесь над мерзким журналюгой! Мне пришлось переплатить за билет вдвое, чтобы оказаться рядом с вами! Я помню, что вы не терпите пустомельства. Если бы вы только знали, какое шоу я могу вам предложить! И вам вовсе не придется стоять на голове или выдумывать небылицы! Я все равно не отстану, давайте договоримся теперь, пока до вас не добрались мои настырные коллеги!

– Вряд ли я смогу хоть чем-то помочь вам или вашим коллегам, – процедил Кидди, ожидая, когда отключится силовой кокон кресла.

– Сможете! – заерзал в кресле Хаменбер. – И не только помочь, но и зачерпнуть изрядную порцию славы! Денег, наконец! Извините за оправданный пафос! Расскажите о компрессии. Неужели вы все еще не поняли, что ваша рука изменила наш мир?

– Капля точит камень, – закрыл глаза Кидди и продолжил после паузы: – Но превозносить последнюю каплю из миллионов за то, что она пробила камень насквозь, – глупо. Вам бы следовало обратиться к разработчикам… компрессии.

– Отлично! – не унимался Хаменбер. – Могу я попросить, чтобы вы расшифровали, что в вашей метафоре обозначает камень? Незыблемость уклада? Государственный строй? Миропорядок? Закостенелость обывателя? И кем были те прежние капли? Какими были те прежние капли? Кто был первой каплей? О каких разработчиках вы говорите? Об Уильяме Буардесе, который изобрел компрессию? Его уже давно нет с нами! Кто сейчас стоит за мощью корпорации? Вы видели первых компрессанов? Они произвели на меня жуткое впечатление! Я предлагаю вам поговорить с ними в студии! О! Безопасность будет гарантирована!

Паром качнуло, рассловоохотившийся Хаменбер испуганно прикусил язык и вцепился в подлокотники. Пассажиры подались вперед, стабилизаторы разжали невидимые тиски, и по салону прокатился облегченный вздох, сменившийся аплодисментами. Ничем не отличаясь по физическим параметрам от искусственного подобия, притяжение родной планеты напомнило крепкое рукопожатие близкого человека. «Телопожатие», – подумал Кидди, подхватил фуражку, кивнул соседу и нырнул в арку служебного коридора.



3

Она ждала его на краю парковочной площадки со стороны технической зоны. На Монике было то самое платье, в котором она вместе с Михой провожала Кидди на Луну. Красное, схваченное шнуровкой под грудью, свободное, мягкое и одновременно скользкое на ощупь, чем-то напоминающее ветер в тот день.