Конклав бессмертных. В краю далеком.   ::   Зыков Виталий

Люди потеряли последние крохи доверия, чужаков боятся и ненавидят… Так вот, меня зовут Алексей Геннадиевич Дымов, хотя чаще именуют просто Хмурым. Кое-кто из местных прозвал Кардиналом, и многим это прозвище весьма нравится. — Дымов покосился на стоящего в дверях Вадима: — Как зовут вас?

Захар Ненахов, — нехотя произнес Захар и не удержался от усмешки: — Можно без отчества!

Кардинал вновь повернулся к Вадиму и вопросительно поднял бровь:

— Оборотень. Почти дошел до Первой Пелены, но застрял и теперь топчется на месте. Справится ли сам… Не знаю! Но материал хороший, может выйти толк.

— Кто бы сомневался… — пробормотал Дымов. Захар нахмурился. Свои свежеприобретенные таланты он предпочитал скрывать.

— Откуда вы узнали? Этот ваш Вадим ведь еще до… драки сказал.

У тебя воспалена кожа. У обычных людей это заметно не так явно, а у Меченых первый признак. Прямо настоящий бич Измененных, способный загнать в могилу.

А как же ваш здоровяк? — Ненахов кивнул на оборотня. Тот недовольно фыркнул.

Вадим? А он прошел Вторую Инициацию, или Пелену. После Первой Меченый может контролировать процесс изменения. Без особых усилий, легко перекидывается, принимает новый, выплывающий из глубин подсознания облик. — Кардинал прищелкнул пальцами. — Все эти когти, зубы, заостренные уши и прочая дребедень… Слишком уж глубоко в нас сидит такое представление о звере… Вторая Пелена открывает простор для фантазии, позволяет лепить из своей плоти нечто принципиально новое. Тело становится пластичным и стойким к лучам местного светила. Оборотень получает свободу!

Внушает… — Захар впервые разговаривал с человеком, столь уверенно рассуждающим о творящейся с людьми чертовщине. Сам он давно погряз в пучине самых диких и фантастических догадок, в какой-то момент решив просто принять все как есть. Воздействие окружающей среды, и точка! Но Кардинал заставлял себе верить, звучащая в его голосе убежденность подкупала. Ненахов на время даже забыл об обиде на пришельцев.

Внушает, и еще как! Жаль только, до Второй Инициации доходят далеко не все Перевертыши, — с сожалением ответил Хмурый. Окончательно втянувшийся в беседу Захар вдруг уточнил:

Почему же тогда вы закрываете лицо? Если так много знаете, то почему боитесь солнца?

Просто я, уважаемый Захар, немного не такой Меченый. Другой. Со своими проблемами, отличными от остальных. И вы успели познакомиться с моими талантами. — Хмурый встретился с Ненаховым взглядом, и того кольнуло воспоминание о клубящемся в зеркале тумане. — Я Сноходец!

Кто?

Сноходец, виритник — выбирайте имя по вкусу. Мне вот больше импонирует старомодное «виритник». Колдун с «дурным взглядом». Есть в этом нечто романтическое, не правда ли? — тихо рассмеялся Хмурый. — Но и Сноходец звучит неплохо.

Стоящий рядом с Кардиналом парень невежливо хмыкнул:

Что толку в словах?! Главное — сила, а слова сами собой приложатся.

Сила? — переспросил Хмурый, приподняв бровь. — Сила вызывает зависть, пробуждает разные дурные желания и мечты… Страх мне кажется гораздо более серьезным аргументом. Даже сильный чего-то боится, и потому главное — уметь страх внушать!

Захару вновь с содроганием вспомнился случай с зеркалом.

Да ты умеешь внушать даже не страх, а ужас!

Мы немного отклонились от темы. Так вот, Захар, я предлагаю вам завязать с вашей разгульной вольницей и, как говаривали в старину, уйти Под мою руку.

Считаете себя князем? — спросил Ненахов. Не без иронии.

— Нет. Но они — считают! — Дымов поочередно указал на Вадима и не представившегося парня.

Мысль прибиться к какой-нибудь успешной шайке давно крутилась в голове Захара, но удобный случай все никак не представлялся.