Котир, или война с дикой кошкой (Страна Цветущих Мхов - 1)   ::   Джейкс Брайан

- Ой-ой-ой! Пусти! Вот тебе!

- Я тебе покажу - ворище! Получай! Ох, ты мне ухо прокусил!

Трясясь от сдерживаемого смеха, Гонф вложил кинжал в ножны, открыл защелку ставня и по снегу ускользнул прочь, в сторону леса.

Эй, давай, разъярясь,

Кулаком в морду - хрясь!

Ну а Гонф в вашу честь

Будет дома пить и есть!

Мартин уперся каблуками в снег, когда его потащили в ворота мрачной громады, которую он заметил, подходя к селению. Солдаты в доспехах с лязгом и грохотом наталкивались друг на друга, так как связывавшие пленника веревки дергали их, но ни один не хотел оказаться слишком близко к этому воинственному мышонку.

Чернозуб и Ломонос заперли главные ворота, злобно грохоча створками. Снежная пыль посыпалась на них с внешних крепостных стен. Снег на плацу сделался плотным и скользким под ногами метавшихся туда-сюда солдат - хорьков, ласок и горностаев; некоторые из них несли горящие факелы. Один крикнул Ломоносу:

- Эй, Лом, лису там не видал?

Горностай отрицательно покачал головой:

- Ты про знахарку? Нет, как сквозь землю провалилась. Зато мышонка поймали. Посмотри, с чем он ходил!

Ломонос махнул в воздухе ржавым мечом Мартина. Чернозуб пригнулся:

- Перестань баловаться, еще полоснешь кого-нибудь! Значит, они снова лису ждут, а? Похоже, старому Зеленоглазу лучше не становится. Эй, вы там, натягивайте веревки как следует! Чтоб он тихо стоял, болваны!

Миновать дверь, ведущую в замок, оказалось тем более сложно, что мышонку удалось вцепиться в деревянную притолоку. Чтобы разомкнуть его хватку, солдатам пришлось использовать копья как рычаги. Ласка, которой поручили нести хлеб, прямиком отправилась в кладовую, не вмешиваясь в схватку. Когда она проходила через зал, остальные солдаты задирали ее, бросая жадные взгляды на румяные буханки домашней выпечки. Эта зима была не особенно сытной, потому что сразу же после сбора урожая многие звери из соседнего с Котиром селения бежали, захватив с собой провизию, сколько могли унести. Подати и налоги тоже поступали туго. Прижав хлеб покрепче к себе, ласка устремилась вперед. В зале было неуютно и сыро, на низких окнах - деревянные ставни, пол был выложен темным, похожим на гранит, камнем, и лапы на нем мерзли. По углам ночная стража разводила костры, закоптившие стены. Длинные плащи, соответственно званию, позволялось носить только офицерам. Солдаты же кутались в старые мешки и одеяла, украденные в селении. Лестницы, спускавшиеся в нижние этажи, представляли собой неразбериху стертых каменных ступеней, шедших то винтом, то прямо, безо всякого ясного плана. Выгоревшие факелы на стенах меняли редко, и большие участки лестниц оставались в опасной темноте. Мох и плесень росли почти на всех стенах и лестницах нижних этажей.

Пробежав по узкому коридору, ласка громко застучала в дверь склада. В замке повернулся ключ.

- Что принес? А, хлеб. Неси сюда.

Те два стражника, что недавно подрались, сидели на мешках с мукой. Один из них голодными глазами посмотрел на хлеб.

- Гм, и это все, что вы сегодня раздобыли? Да, доложу я тебе, дела идут все хуже и хуже. Кто тебя с этим прислал?

- Чернозуб.

- Ах вот кто. Он их считал?

- Гм, не думаю.

- Хорошо. Тут пять буханок. Если каждый из нас троих возьмет по полбуханки, останется еще три с половиной. Никто и не заметит.

Они с жадностью принялись пожирать румяный хлеб Гуди Колючки.

А наверху Мартину удалось обернуть одну из веревок вокруг каменной колонны. Солдаты издевались над патрулем, пытавшимся утащить пленника вверх по лестнице.

- В чем дело, ребята? Боитесь вы его, что ли?

Чернозуб обернулся к насмешникам:

- Может, кто-нибудь из вас сам хочет с ним сцепиться? Нет? Так я и думал.

Открылась входная дверь, впустив снежный порыв холодного ветра. Мимо солдат просеменила лиса в дырявом плаще, по широким плоским ступеням она двинулась на второй этаж.