Ловушка времени   ::   Ломер Кит

Это хорошая мысль, теперь все встало на свои места: ночью пришли дорожные рабочие, принесли свои инструменты и проложили новую ветку. Не говоря никому ни слова! Да, сейчас они умеют делать такие вещи на редкость быстро. Подумать только! Понятно, откуда взялся указатель.

Неумолимо сжав зубы, миссис Видерс развернулась и решительной поступью направилась к дому. Теперь-то она обязательно позвонит шерифу и найдет, что сказать этому старому самовлюбл„нному кретину!

Занято и занято. Набрав номер не менее пяти раз, Оделия Видерс с печатью праведного гнева на строгом лице проследовала на кухню и, открыв холодильник, машинально достала какие-то продукты к завтраку. Слава богу, кое-что осталось, и ей не придется сегодня бежать в магазин. Стараясь не думать о сегодняшней неудачной прогулке в город, она приготовила себе бутерброд с ветчиной, вылила в стакан остатки молока. Поймав щекой солнечный лучик, прорвавшийся сквозь занавеску, Оделия завтракала, прислушиваясь к мерному тиканью висящих в прихожей часов.

В общей сложности она подходила к телефону не менее десяти раз. Сначала пыталась дозвониться до шерифа, затем — до начальника дорожной службы, потом — до полиции. Везде занято. Может быть, люди непрерывно осыпали их всех жалобами и проклятиями из-за этой дурацкой дороги? Неожиданно она вспомнила телефон Генри, механика с городской станции…— занято. Пробовала позвонить двум— трем семейным друзьям, оператору — с тем же результатом. Занято. Включила приемник, нашла любимую программу — трогательная история о непростых взаимоотношениях между детьми, их родителями и преподавателями —занялась уборкой и без того чистой квартиры. Закончила убираться на закате, когда первые тени опустились на лужайку за окном. После ужина еще раз попробовала позвонить — все те же сигналы, короткие, резкие, холодные —повесила трубку.

На следующее утро она опять увидела указатель по пути домой, и ей страшно захотелось пожаловаться, поплакаться… хоть кому-нибудь. Придя домой, миссис Видерс машинально открыла холодильник, достала ветчину, молоко… Нахмурилась — три кусочка ветчины на тарелке. Но ведь она все съела еще вчера: два куска на обед, один — вечером, с салатом. Молока тоже не оставалось —пустую бутылку оставила у двери. Миссис Видерс подошла к буфету, взяла банку майонеза, начатую вчера, сняла крышку. Банка оказалась полной, нетронутой.

Оделия Видерс не нарушила заведенного порядка: приготовила завтрак, поела, помыла посуду. Надев шляпку от солнца, вышла в сад за цветами, по-прежнему с печатью праведного гнева на строгом лице.

* * *



—Есть тут одно полушизофреническое сообщение, — как всегда пренебрежительно— устало бросил Билл Саммерс, редактор отдела журнала «Сцен», — впрочем, весьма любопытное.

—Один чудак шатается по запретной зоне какого-то арабского города, — констатировал Бад Ветч, корреспондент номер один журнала «Сцен». — Ну и что? Может быть, это интересно представителям местного американского посольства, но причем здесь наши читатели?

—Не хочешь взглянуть на снимки? — Саммерс протянул зевающему коллеге три глянцевые фотокарточки 5Х8.-У одного туриста оказался с собой «Брауни».

—Ох, уж эти фотолюбители, канальи…

Голос репортера неожиданно оборвался. На первой фотографии был снят высокий сутулый человек нелепого вида с ввалившимися щеками, глубоко посаженными глазами, короткой темной бородкой, выдающимся подбородком, в плохоньком черном костюме и высокой шляпе. На заднем плане, около лавки торговца, толпились какие-то люди, одетые в белом. Ветч посмотрел на другой снимок.