Лучшая женщина Военно-Космических сил   ::   Хольбайн Вольфганг

И, тем не менее, эта уродина оказалась здесь, она нахально улыбалась Черити со всех мониторов контрольного пульта. Уже более пяти недель это зеленоватое изображение двигалось по экранам всех земных радаров, ведущих наблюдение за космическим пространством. Приглядевшись, Черити могла обнаружить его и невооруженным глазом, как одну из бесчисленных световых точек размером с булавочную головку, рассыпанных над носовым иллюминатором «Конкерора». Единственное, что отличало эту световую точку от миллионов звезд Млечного пути, заключалось в том, что она двигалась с невероятной скоростью.

– Сколько еще? – голос Майка вернул ее к действительности.

Черити взглянула на свои хронометры и автоматически ответила:

– Семнадцать минут. Одиннадцать до выхода.

Она вздохнула, выпрямилась в кресле пилота и подняла руки, чтобы, прогоняя усталость, провести ладонями по лицу. И только после этого поняла, что вряд ли ей удастся сделать это в герметически закрытом скафандре. Почти сердито она переключила несколько тумблеров на контрольном пульте и встала.

– Командир корабля передает управление второму пилоту, – произнесла Черити в микрофон бортового журнала – в данном случае совершенно бессмысленное старое предписание, так как со дня их старта три с половиной недели тому назад никто на корабле не мог и вздохнуть без того, чтобы это не было зафиксировано, как минимум, тремя различными видеокамерами и не передано тотчас на Землю. Затем Черити негромко добавила: – Устраивайтесь поудобнее, Найлз. В течение следующих девяноста минут эта колымага – ваша.

Она не могла различить лица Найлза, когда он протиснулся мимо нее в своем тяжелом скафандре и занял место пилота, но могла хорошо представить себе, что оно выражало. Они все нервничали – так было все эти двадцать пять дней с момента старта, но в последние полтора часа, когда «Конкерор» лег на курс сближения с инопланетным кораблем, это напряжение стало почти невыносимым. А почему бы и нет? Во время своей высадки на Луну Армстронг, сделав первый шаг, произнес свою знаменитую фразу о маленьком шаге для одного человека, но гигантском шаге для всего человечества. По сравнению с этим то, что предстояло сделать им, было настоящим марафонским забегом в семимильных сапогах – это являло собой не что иное, как первый контакт человека с внеземной формой жизни. С разумной формой жизни, а не с одноклеточными микроорганизмами, подобными тем, которые обнаружили на Марсе, или слизистыми наростами грибковой плесени с Титана, буквально очаровавшими земных ученых, – нет, здесь речь шла о разумных существах, обладающих высокоразвитым интеллектом, которые смогли построить космический корабль диаметром девятьсот метров и запустить его со скоростью более четырех тысяч миль в секунду к Земле.

У них имелись веские причины для волнений. Но они не имели права волноваться. Если показания компьютера верны, то им оставалось менее двенадцати минут, чтобы выйти из «Конкерора», перелететь к чужому кораблю и обследовать его. Просто чужой звездолет двигался слишком быстро, чтобы долго лететь рядом с ним или пристыковаться к нему. Единственное, что им оставалось, – это лечь на параллельный курс, пролететь какое-то расстояние перед ним и дать себя обогнать. Двенадцать минут, чтобы можно было гарантировать их возвращение на шаттл; четырнадцать, если они, конечно, готовы сыграть роль самоубийц и израсходовать резервы ранцевых летательных аппаратов до последней капли горючего.

Черити отнюдь не горела желанием изображать из себя героя. Но она беспокоилась о Майке и еще больше о Серенсене.