МИФОнебылицы тмп   ::   Асприн Роберт Линн

Пора обедать!

Повар из меня никакой – у себя на Базаре-на-Деве я привык к тому, что достаточно высунуть голову из палатки, как тотчас перед носом окажется что-нибудь этакое из экзотической кухни любого измерения. Нечто такое вкусное, что просто пальчики оближешь; нечто такое, на что даже страшно взглянуть или что даже страшно понюхать, и что не идет ни в какое сравнение с моим маскировочным прикидом. Моя собственная стряпня по степени омерзительности располагалась где-то между, но Глип ест все, а Лютику довольно подножного корма.

Кухня, как и полагается таковой в доме, рассчитанном на сотню гостей, была огромна. У меня в духовке – в таких еще пекут хлеб – всегда поддерживался небольшой огонь; я не любил разводить его в огромном очаге, который занимал целую стену, общую с остальным трактиром. Обычно мы ели за скромным столом, задвинутым в небольшую нишу – здесь было тепло и уютно. Соблюдать хорошие манеры не имело никакого смысла хотя бы потому, что у нас никогда не было постояльцев, так что я мог сидеть, привалившись к стене.

Я поставил на стол рагу, которое до этого вовсю кипело и булькало в котелке под закрытой крышкой среди угольев в очаге. Одна щедрая порция для меня, пять – для Глипа (надо сказать, этот негодник еще подкармливается всякими грызунами в амбаре, но я делаю вид, будто ничего про это не знаю). Рагу не подгорело, чему я был чертовски рад, поскольку с припасами у нас туго.

Отправиться в город за покупками значило привлечь к себе любопытные взгляды торговцев и горожан – они тотчас начинали судачить о том, кто я, откуда и вообще что делаю в этой старой придорожной гостинице. Когда-то мне казалось, что они таким образом проявляют дружелюбие, однако опыт заставил усомниться в этом. Теперь я отнюдь не уверен в их добром расположении к моей персоне. Я начал избегать ответов на вопросы и вместо этого сам принимался расспрашивать любопытных о том, как у них обстоят дела, отелилась ли их лучшая молочная корова и так далее. И меня потихоньку начали считать славным малым – кем-то вроде мальчика на побегушках у старика из придорожной гостиницы, однако никто обо мне так ничего толком и не узнал. Меня это вполне устраивало, хотя бы потому, что я и сам не готов пока ответить на все эти вопросы.

– Недурно, – произнес я, воздавая должное рагу из мяса белок и крыс.

Животных, которых мы употребляли в пищу, я ловил капканами в близлежащем лесу. Я также выращивал кое-какие овощи – умение, которому когда-то выучился у отца-фермера. Мать обучила меня стряпне, и за долгие годы я взял на вооружение некоторые советы из кулинарных книг. Глип сунул морду в тазик для мытья посуды, служащий ему тарелкой, когда он ест дома. Из тазика донеслось счастливое чавканье.

Я огляделся по сторонам в поисках меха с вином и удовлетворенно отметил про себя, что тот оказался наполовину полон. Я налил себе стаканчик. Вот почему я не выпил больше того, что мне полагается. Что ж, кажется, потихоньку я начинаю избавляться от дурных привычек. Эх, жаль, что со мной нет Ааза, он бы оценил это по достоинству.

Откуда-то из середины кухни донеслось громкое «бамс»! Я тотчас вскочил на ноги и вытащил из-за пояса нож. Дело в том, что перемещения между измерениями обычно сопровождаются всякого рода заклинаниями, чарами и прочими магическими устройствами, которые приводятся в действие, когда возникает необходимость перенестись в другой мир. Ведь у меня есть не только друзья, но и враги.

На мое счастье это оказалась Банни. На какую-то долю секунды я позволил себе расслабиться, но затем, увидев выражение ее лица, тотчас пулей выскочил из-за стола ей навстречу. Обычно безупречно отглаженная одежда Банни была помята, глаза заплаканные.

– Что стряслось?! – испуганно воскликнул я.

Я помог Банни сесть за стол и налил ей вина.