Меч на ладонях   ::   Муравьев Андрей

Пересохшее горло спазматически попробовало сглотнуть давно исчезнувшую слюну.

– Простите, досточтимый. Я увлекся. Я слаб.

Аиэр сделал раздраженный жест, приглашая согнувшегося в раболепном поклоне Пиония продолжить.

Тот с трудом вернулся к тому, на чем остановился:

– Пока не дадим молодость его телу, а не только чреслам и желаниям, он не уступит.

Аиэр поиграл четками и кивнул:

– Что ж. Если он настолько глуп, что ему недостаточно только чувствовать себя молодым, то мы дадим ему молодое тело.

Пионий подался вперед, а Аиэр продолжил:

– Дадим, но не сейчас. Через год я пришлю посвященного. Если у него останется желание, мы сделаем то, что он просит.

Старый жрец постукивал четками.

– А теперь ты выслушаешь еще одно задание, колос.

Пионий весь подобрался. Его худая шея вытянулась из воротника бриганты, а кадык заходил настолько быстро, что даже страже у входа было видно, насколько он волнуется.

Жрец говорил медленно, подбирая слова. Его рассказ навевал неприятные воспоминания.

– Мы нашли тех, кто разграбил наш гест на Зеленом острове. Нашли и вернули то, что было утеряно. Это было неправильно, но мы произвели забор тотчас же по получении утерянного. Лучезарный улыбнулся нам… Четверо воинов пришли к нам, но дальше… дальше все пошло… наперекосяк. Местный ярл с воинами вторгся в капище. Его люди разграбили храм Севера, а воины, дарованные нам Архви, попали к нему в руки.

Пионий сглотнул слюну, он слабо представлял, куда клонит старый жрец.

Тот продолжил:

– Ярла зовут Гуннар Струппарсон, а городок, которым он правит, – Хобург. Возьми столько денег, сколько надо, найми тысячу нурманов, и пусть этот городок исчезнет с лица Гардарики [52] еще до начала лета.

Пионий спросил внезапно осипшим голосом:

– Как я их узнаю?.. Тех, кого я должен отправить в Хель?.. К Архви, то есть?

Жрец передернул плечами:

– Узнаешь… Их тяжело не узнать. Их четверо: первый – грузный усач; второй – хрупкий, высокий, светловолосый, лицом похож на булгарина или угра; третий – с лица померанец [53] или гардариканец, кряжистый, но невысок; четвертый – широкоплеч, высок, похож на нурмана или свена… Впрочем, все они достаточно высоки ростом.

Жрец поморщился, но продолжил:

– У них оружие, которое принадлежит Лучезарному, а их тела должны уйти к Архви. Оружие уничтожишь.

Пионий молчал, осмысливая приказ, а жрец культа богини все говорил:

– Если сделаешь это, станешь серпом.

Пионий подпрыгнул и выгнулся дугой. Разные чувства – от восхищения до подобострастия – пролетели по его лицу, как легкие перьевые облака по летнему небу.

– Можете не сомневаться, досточтимый жнец. Их тела уйдут к Архви, а души к Лучезарному, клянусь серпом, который меня пометил.

Жрец поднялся, давая понять, что разговор закончен.

– Надеюсь, что ты понимаешь, чем клянешься, колос. Ты потеряешь много больше, чем твоя никчемная жизнь, если не выполнишь обещанное.

Но глаза Пиония светились счастьем. Стремясь за порог комнаты, он не обратил внимания на предупреждение, слетевшее с уст старого жреца. Еще раз поклонившись у порога, Пионий юркнул за дверь.

Старый жрец культа неизвестной богини и непонятного бога покачал головой:

– Как ты думаешь, Аиеллу, справится смертный?

Один из воинов у двери только пожал плечами.

Жрец хмыкнул.

– А ведь это лучшее, что у нас здесь есть. И если он справится, быть ему серпом Севера.

Аиэр поиграл четками.

– Собирайтесь, утром отплываем.

5

На пути в империю



«Одноглазый Волк» легко скользил по свинцовым водам Балтийского моря. К утру десятого дня с момента выхода в море на горизонте появились очертания острова Борнхольм.