Месть крысы из нержавеющей стали   ::   Гаррисон Гарри

— Просто это то же самое, что нырнуть в холодную воду, — сказала она, встав и потрепав меня по щеке. — Покончим с этим быстро, чтобы не почувствовать этого. А теперь раскатай свои брюки и надень ботинки.

Я так и сделал, а когда выпрямился, то увидел, что дверь открыта и в соседней комнате стоят Магистр Бракосочетаний и двое свидетелей. Ангелина взяла меня за руку — мягко, отдаю ей должное, — и в тот же миг воздух наполнили могучие аккорды органа (в записи). Она потянула меня за локоть. Я немножко посопротивлялся, а затем, пошатываясь, двинулся вперед. И в этот миг глаза мои, казалось, застлал серый туман.

Когда тьма рассеялась, орган умирающе проблеял последние ноты. Дверь за Магистром и свидетелями закрылась. Ангелина перестала восхищаться своим колечком, только для того, чтобы поднять свои губы к моим. У меня едва хватило силы воли, чтобы сперва поцеловать ее, а уж потом застонать.

На буфете стояла целая батарея бутылок, и мои подергивающиеся пальцы потыкались в них и безошибочно отыскали шишковатую бутылку с «Потом Сириусской Пантеры», могучим напитком с такими отвратительными постэффектами, что его продажа запрещена на большинстве цивилизованных планет. Большой бокал этого пойла незамедлительно оказал свое действие, и я поспешил налить второй. Этого было достаточно, чтобы я погрузился в свои онемевшие мысли. Видимо, за этим занятием я провел определенное время, потому что, когда я был из этого состояния выведен, Ангелина уже надевала брюки и свитер, а рядом с ней пребывали в ожидании наши упакованные чемоданы. Я испустил сдавленный стон.

— Хватит личных оргий, — без злости сказала она. — Сегодня вечером мы все это отпразднуем, но сейчас мы должны немедленно двигаться. Запись о браке будет занесена в любой момент, а когда наши имена и фамилии попадут в компьютер, он засветится, как публичный дом в день получки. Полиция рада будет повесить на нас большинство преступлений, совершенных за последние два месяца, копы кинутся за нами с лаем и пеной у рта.

— Мо-о-лчать! — приказал я покачиваясь. — О-образ знакомый. Доставай машину и уезжаем.

Я предложил было помочь ей с чемоданами, но к тому времени, когда я передал эту информацию, она уже была с ними на полпути вниз по лестнице. Каким-то образом я тоже добрался до двери. Машина стояла снаружи и гудела от невыпущенной на волю мощи. Ангелина сидела за рулем и постукивала ногой, едва сдерживая нетерпение. Когда я, спотыкаясь, влез в машину, первые щупальца реальности начали проникать через онемевшую кору моего мозга. Эта машина, подобно всем другим нелетающим машинам на Камате, приводилась в движение паром, а пар генерировался сжиганием разновидности торфа, скармливаемого в топку хитрым и без нужды усложненным устройством. Требовалось, по крайней мере, полчаса поднимать пары, чтобы получить возможность двигаться. Ангелина, должно быть, разожгла топку перед бракосочетанием и распланировала также все последующие шаги. Моим единственным взносом во все это было индивидуальное остаканивание, которое никак нельзя было рассматривать, как серьезную помощь. Я содрогнулся от мысли о том, что это означало для меня в ближайшем будущем, но все же был вынужден сделать именно этот шаг.

— У тебя есть скоровытрезвляющая таблетка? — хрипло спросил я.

Она оказалась у нее в ладони, и это обнаружилось до того, как а успел закончить фразу. Маленькая, круглая, розовая, с черным черепом и скрещенными костями на ней. Протрезвляющее изобретение какого-то безумного химика, действующее как метаболический пылесос. В считанные минуты после попадания в лужу соляной кислоты в желудке ингредиенты производят блицкригатаку через кровеносную систему.