Между планетами   ::   Хайнлайн Роберт

Конечно, он ждал поездки домой, если ее можно так назвать, — ведь он никогда еще не был на Марсе, — но полагал, что поедет в конце учебного года. Если бы они организовали его поездку на «Ван дер Декене» не теперь, а месяца через три…

— Нет, пожалуй, нет. Я не могу понять, почему они посылают за мной до окончания семестра.

Мистер Ривз поглядел на свои тщательно подстриженные ногти. — Я думаю, причина очевидна.

Дон удивился.

— Вы имеете в виду?.. Мистер Ривз, вы думаете, что произошли какие-то неприятности?

— Дон, я не предсказатель, — мрачно ответил директор. — Но я думаю, что твои родители очень беспокоятся о тебе и стараются, чтобы ты оказался вне зоны потенциальной войны, причем как можно скорее.

Дон все еще не мог понять. Войны были для него лишь понятием из курса истории. Конечно, изучая политологию, он следил за современным колониальным кризисом. Но все же эти события казались очень далекими и нереальными даже для него, хотя он достаточно много путешествовал. Это было дело дипломатов, политиков, оно не касалось простых людей.

— Послушайте, мистер Ривз! Возможно, они приняли слишком поспешное решение. Я думаю иначе. Мне хотелось бы послать им радиограмму и сообщить, что я прибуду со следующим кораблем, когда закончится учебный год.

Мистер Ривз покачал головой.

— Нет, я не могу разрешить тебе поступать против воли твоих родителей, а во-вторых… — Директор школы, казалось, с трудом подбирал нужные слова. — Я хочу сказать тебе, Дональд, что в случае войны ты можешь оказаться… как бы это лучше сказать… в двусмысленном положении.

Казалось, слабый ветерок пробежал по кабинету. Дон почувствовал себя одиноким и повзрослевшим.

— Ну почему все так получается? — недовольно спросил он.

Мистер Ривз внимательно рассматривал ногти. — Ты представляешь себе, в чем заключаются твои патриотические обязанности? — медленно спросил он.

Дон заставил себя подумать об этом. Его отец был рожден на Земле; мать была из колонистов Венеры второго поколения. Но ни одна из этих планет не была их настоящей родиной. Они встретились и поженились на Луне, затем вместе занимались планетологическими исследованиями в различных местах Солнечной системы. Сам Дон родился в космосе, и в его свидетельстве о рождении, выданном Федерацией, графа «национальность» осталась незаполненной. Таким образом, он имел право на двойное гражданство. Он не ощущал себя колонистом Венеры: прошло так много времени с тех пор, как его семья в последний раз была там, что Венера представлялась ему чем-то нереальным. С другой стороны, ему было уже одиннадцать лет, когда он впервые увидел чудесные зеленые холмы Земли.

— Я — гражданин Солнечной системы, — решительно сказал он.

— М-да, — ответил директор школы. — Это хорошо звучит и, возможно, когда-нибудь и будет что-то реально означать, но сейчас я не могу не согласиться с твоими родителями. Скорее всего, Марс будет нейтральной территорией. Там ты будешь в безопасности. И скажу тебе откровенно, здесь будет довольно-таки тяжело и неуютно человеку, чья национальная принадлежность не совсем ясна.

— Никому нет дела до моей национальной принадлежности! По рождению я считаюсь гражданином Земли! Закон на моей стороне.

Его собеседник ничего не ответил. Дон выпалил:

— Все это глупости. Если бы Федерация не старалась обескровить Венеру, не было бы и речи ни о какой войне.

Ривз поднялся.

— Разговор окончен, Дон. Я не собираюсь спорить с тобой о политике.

— Но это правда! Прочтите книгу Чемберлена «Теория колониальных кризисов».

Ривз искренне удивился.

— Где ты достал эту книгу? Уж конечно, не в школьной библиотеке?

Дон не ответил.