Мошенники времени   ::   Асприн Роберт Линн

Восхищенным взглядом провожал Скитер торговцев «средневековым» товаром, на все лады расхваливающих свое барахло, и туристов, торопливо достающих кошельки при виде «чудодейственного зелья», магических кристаллов на цепочке или непобедимых талисманов, которые надлежит настроить на индивидуальную ауру покупателя, продержав у него под подушкой семь полных лун; эликсиров богатства, любви, гармонии, храбрости и красоты, изумительной красоты разноцветных каллиграфических опусов по еще более изумительным ценам, а также ювелирных безделушек, идущих втридорога, как «изготовленные вручную по технологии наших средневековых предков».

На искушенный взгляд Скитера, все эти торговцы — такие же мастера благородного искусства надувательства, как и он сам. Они даже приберегали товар получше (уж он-то знал; он даже спер как-то пару таких штуковин и держал их у себя дома — так, для забавы) для самого турнира, подсовывая наивным туристам совершеннейший хлам ради сокращения расходов. Мастера, одним словом. Они занимались тем же искусством, что и Скитер, только с другой стороны.

Правда, Йанира Кассондра — от одного, максимум двух слов которой у Скитера волосы обыкновенно вставали дыбом — обзывала их бездельниками и шарлатанами, ибо они сами плохо представляли, что предлагают бедным покупателям.

— Помяни мое слово, они еще угробят кого-нибудь рано или поздно. Дай только время. Администрация вокзала не предпринимает пока никаких мер — пока! — но вот когда людей начнут косить необъяснимые болезни, всей этой торговле придет конец. — Она скорбно вздохнула, закатив бездонные черные глаза. — И тогда эти дураки прикроют и мой киоск, ибо я не думаю, чтобы Булл Морган видел между нами какую-нибудь разницу.

Помнится, Скитер хотел еще возразить ей, но не стал: не только потому, что почти верил в то, что она действительно может читать будущее, и боялся этого, но и потому, что знал совершенно точно — Булл Морган действительно не видит между ними никакой разницы. Собственно, Моргану на это было наплевать, пока этим чертовым туристам ничего не грозило.

Пробираясь между длинными очередями туристов в Новом Эдо, терпеливо ожидавших открытия нового синтоистского храма, Скитер все размышлял о канцелярских крысах, неизбежно верховодящих всем на свете, и нельзя сказать, чтобы эти его мысли были особенно светлыми. Он миновал всемирно известный отель Кита Карсона, его потрясающие парки с глубокими ручьями, полными разноцветных рыб. Рыбы, впрочем, предпочитали держаться в тени, дабы не попасть на ленч какому-нибудь Ichthyornis или Sordes fricheus, спикировавшему на них из-под потолка.

Скитер улыбнулся, вспоминая ту минуту, когда Сью Фритчи определила, кем на самом деле являются эти милые «птерозаврики» размером с ворону.

— Боже мой! Это же новый вид Sordes! Но ведь им не полагалось обитать одновременно со sternbergi… Бог мой, но это же… это же переворот в науке! Теплокровные, покрытые шерстью Sordes — и питаются рыбой, а не насекомыми, но все равно Sordes, точно они! — и дожили до самого конца мелового периода… А мы-то, идиоты, считали, что они вымерли еще в юрском! Что за статья получится! — Она залилась радостным смехом; глаза ее сияли — Любой палеонтологический журнал костьми ляжет, чтобы заполучить ее!

В представлении Сью Фритчи рай выглядел именно так Впрочем, Скитер до сих пор не знал, что думает Сью насчет пары зубастых птиц, слегка напоминающих орлов, залетевших сюда около месяца назад через нестабильные Врата. Ладно, кто бы это ни был, они наверняка прославят Сью Фритчи. Скитер, во всяком случае, желал ей удачи.

Наконец он добрался до Римского города с его пышно украшенными для Сатурналий столбами и аккуратно остриженными вечнозелеными деревьями, а также актерами, разыгрывавшими единственный день в году, когда римские рабы могли приказывать своим господам; эти приказы полагалось исполнять беспрекословно, и по большей части они были таковы, что зрители рыдали от хохота. Тут Скитер сбавил шаг и принялся насвистывать что-то себе под нос, не забывая, однако, подмигивать хорошеньким девицам; те иногда краснели, но ни одна не удержалась, чтобы не оглянуться ему вслед.