На всех хватит!   ::   Уланов Андрей

 – Что это за дело, для которого вам так срочно понадобились проводники?

– Увы, уважаемый сеньор, – поклонился тип, – это я вам открою только в том случае, если вы согласитесь на мое предложение.

У меня возникло странное ощущение, что тип с превеликим трудом удерживается от того, чтобы придушить меня на месте. А удерживается он исключительно потому, что я ему невероятно, позарез нужен.

– К сожалению, сеньор…

– Сангре. Дон Педро Сангре.

Ну и фантазия у этого дона.

– Должен вам ответить то же, что и леди М. Я не работаю.

– Очень жаль, сеньор Ханко. Очень жаль.

С этими словами тип развернулся и покинул помещение почты. Оба бандитос потянулись следом.

Я аккуратно сложил газеты в стопку и задумался.

Дело пахло все хуже и хуже. В мире есть только три вещи с подобным запашком. Политика. Магия. Деньги.

Представлялось весьма маловероятным, чтобы наше захолустье вдруг ни с того ни с сего стало ареной политических баталий. Власть в Запретных Землях принадлежит тем, кто там живет, что бы ни думали по этому поводу господа в Вашингтоне.

Деньги? Я не знал, насколько остро стоят у вампиров финансовые проблемы, но дон Педро в деньгах явно не нуждался. Или нуждался, но в очень больших. Я достаточно навидался подобных людей. Деньги для них не цель, а средство.

Остается магия. Вполне логично – чего-чего, а этого добра в Запретных Землях предостаточно.

И единственное, чего я в этот день так и не смог понять, – за каким чертом я, выйдя из почты, направился обратно в салун, подошел к стойке и тихо спросил у Фредди:

– Зеленый, у тебя случайно нет на примете пары надежных ребят, которые согласились бы рискнуть своей шкурой и не содрали бы при этом последнюю с меня?



Бренда Карлсен, охотница за вампирами



Полдень. Пыль, жара, вокруг каменистая пустыня с редкими кактусами, а над головой – солнце, похожее на пылающий косматый клубок. От такого пейзажа и свихнуться-то можно запросто, а уж навязчивые мысли в голову лезут, прямо как мухи на покойника.

Меня, например, уже третий час преследовали мысли о ванне. Большой, нет, огромной ванне, полной горячей воды и чтобы пена переваливалась через край. Упасть в нее, да так, чтобы только нос наружу торчал, и блаженствовать.

Наконец, когда это видение стало совсем невыносимо, я потянулась за флягой, откупорила ее, сделала пару глотков, а остаток воды выплеснула на лицо, смывая застывшую маску пота и грязи. Сразу стало легче.

Правда, я осталась без воды, но, по моим расчетам, до деревни оставалось не больше пары миль, и на горизонте уже виднелось что-то зеленое. А где зелень, там и вода.

Еще у меня оставался ирландский бренди, которым меня снабдил местный священник, отец О'Райли. Хороший человек этот священник, и мне он нравился – даже несмотря на то, что именно ему я была обязана этой работой. В конце концов, не будь ее, меня бы загнали в другую адскую дыру, которыми изобилует эта чертова страна. Ибо иерархи церкви очень не любят, когда я и мне подобные начинают шляться без дела вокруг собора в Мехико. Меня же они недолюбливают особенно – считают, что мой вид, видите ли, плохо влияет на паству. Наверное, так оно и есть.

Зато с О'Райли мы сразу же нашли общий язык, даром что я никогда не видела Зеленого Эрина. Ирландцы вообще приятные ребята, это подметили еще мои предки-викинги. Например, у них всегда найдется при себе хорошая выпивка – мне еще не встречался ни один ирландец без заветной фляжки. Держу пари, они и в аду умудряются припрятать глоточек-другой, дабы выпить в день Страшного суда за торжество Всевышнего.

От приятных воспоминаний о прошлом вечере меня оторвал звук, донесшийся из-за поворота. Кто-то долбил землю мотыгой – яростно, исступленно.