Одержимые бессмертием   ::   Симонова Мария

Грузи их партиями в портал, набирай на кнопках… — Он поглядел на Гора: — Ручка есть? — У Гора ручки не было — его гелиевую самописку отобрали при аресте, — зато нашлась у Лосева. Край записал адрес прямо на ладони Маджика. — Набирай вот это. Потом нажимаешь зеленую кнопку сбоку, и они отваливают. Ежа с Хирургом оставь, пришлешь их ко мне…

— Ежа не надо, — вдруг перебил Гор, и Край удивленно на него глянул. — Еж, член твоей команды, был закодирован еще в ранней юности на сбор информации в трущобах для передачи ее под Купол. Кстати, насчет остальных из твоей банды — старик был завербован и кодирован мафией, конкретно Берковицом, и для внедрения устроил ДТП, а его внучку закодировали при передаче тебе на Лубянке. Так что поздравляю, вся твоя команда — еще те помощнички.

— Инфинитайзер должен снимать кодировки. Ладно… Разберемся, — сказал Край, чуть подумав. Гор внутренне усмехнулся — он и не представлял, что еще можно было бы сейчас сказать по этому поводу. — …Тогда, Мадж, оставайся сам. Давай, действуй — всех перекинешь, потом возвращайтесь сюда с Васей.

Отдав распоряжения, Край повернулся обратно к Гору. Но глядел он только на Александер.

— Это дело нескорое, — произнес он. — Но считай, что я выполнил твое условие… Теперь я могу ее освободить?

— Только положи оружие. — С этими словами Гор отступил в сторону лабораторного пульта и нажатием кнопки освободил Женевьеву от оков. Все-таки он считал, что обязан сам это сделать — он, ее невольный тюремщик. Лосев позади шумно перевел дух.

Гор наблюдал, как Край осторожно прикасается к своей женщине, словно боясь причинить ей лишнюю боль, как хочет отлепить с ее губ пластырь, но она делает это сама, одним резким рывком (сразу видно хирурга), и утопает в его руках, прячет голову на груди, забывая о пережитых боли и ужасе, о потных рылах, похищавших ее, убивавших, продававших, менявших и опять убивавших, ставя над ней опыты, каких не вынесло бы ни одно смертное живое существо…

Гор не все сказал Краю. Он не забыл о своем вопросе, мучившем его с того самого момента, как на его стол легла бумага с двуглавым орлом — суровый и, говоря по чести, не слишком-то справедливый приговор об отставке. Да что там — подлый, предательский, бесчестный приговор. Самое важное, что ему тогда хотелось узнать, — как можно стать ронином и не сойти с ума, может ли существовать цель или стимул, способный сохранить от безумия мозг, прорвавшийся через каскады блокировок, разбитый ими, перемешавшийся с их обломками?

Но он его так и не задал и понимал, что уже не задаст. Потому что теперь он, кажется, знал ответ.

Особая благодарность Кириллу Арабаджиеву за идею сюжета.